«Поехала в Ленинград, а вернулась из Санкт-Петербурга» — французская туристка о последней поездке в СССР

Сегодня 57-летняя француженка Изабель Субран преподает французский язык в США, а в студенчестве учила русский язык в университете Тулузы. В ноябре 1989 года она впервые побывала в Советском союзе с дедушкой-коммунистом и два года спустя решила туда вернуться. Изабель Субран рассказала RFI о том, как увидела «праздник на фоне серости» и грусти в Москве, как, оказавшись «по ту сторону», пропустила падение Берлинской стены и как неожиданно для себя стала очевидцем распада СССР.

Изабель Субран с художницей Анной Филимоновой в Санкт-Петербурге летом 1991 года. © Архив Изабель Субран

Москва 1989 года: праздник в серости

Мне было 25 лет, когда я впервые поехала в СССР в 1989 году. Я была студенткой университета Тулузы, учила русский язык, и мой дедушка-коммунист, которому тогда было 82 года, решил меня взять с собой в поездку. Ее организовало сообщество «Франция – СССР». 

Это было очень интересное приключение. Был ноябрь месяц. В Москве мы увидели торжественные церемонии по случаю годовщины революции, но будучи в СССР я пропустила одно очень важное событие. 9 ноября пала Берлинская стена, и я об этом узнала уже когда прилетела обратно в Париж. Мой папа пришел нас встречать и сказал прямо в аэропорту, что пока я была по ту сторону стены, она пала.

►►► Распад СССР: как это было 30 лет назад. Взгляд из Франции. Спецпроект RFI.

У меня не было впечатления, что я поехала в страну, которая жила взаперти. Хотя, когда мы там оказались, мы не могли свободно передвигаться. Может быть по этой причине она мне открытой и доступной тоже не показалась. Было холодно, серо, но у людей было праздничное настроение, я видела много людей с флагами, был парад на Красной площади. Мне запомнился этот праздник на фоне серости. С одной стороны люди были счастливы, но с другой стороны была в этой серости какая-то грусть.

Я знала темные стороны СССР, о ГУЛАГе и репрессиях, но вместе со мной был дедушка-коммунист, и он видел то, что он хотел видеть. Я же хотела, чтобы он бы счастлив. В Русском музее я увидела на его глазах слезы. Но мне запомнилось то, что он не растрогался на военном параде, а перед картинами, перед искусством. Я видела его счастливым…

Его восприятие СССР было очень искаженным. Он не видел ничего шокирующего. Он не столкнулся с несчастьем других. То, что он видел, это была его правда. Мы не видели настоящую жизнь советских граждан. Но я знала, что в строгом и подконтрольном маршруте — далеко не вся правда о советской жизни. Я знала, что не видела реальности. Но что-то я увидела, что меня удивило. Например, я помню, как нас повели в один ресторан в центре Москвы, и там официанты тайно продавали туристам банки черной икры. Я такого раньше никогда не видела.

Это был не распад, а возрождение

Два года спустя, летом 1991 года, я снова вернулась в СССР. На этот раз я была со своим братом. Мы поехали на поезде из Тулузы в Ленинград. Дорога заняла 57 часов. Это было невероятное приключение. Мы ехали через Польшу, Беларусь… И это были уже совершенно другие впечатления. Мы жили у наших друзей, передвигались в общественном транспорте. Тогда я поняла, что вижу настоящую страну.

У магазинов были длинные очереди, был дефицит. Но я видела более свободную страну, мы себя чувствовали свободнее. Мы встречались с художниками, музыкантами, писателями, очень многими людьми. Многие говорили о политике, были бурные дебаты. Было взаимное любопытство. Я упивалась их историями.

Помню, как мы собрались на даче у моей подруги посреди леса и мне очень запомнилось, как звучало радио «Европа плюс», играла песня Изабель Аджани «Синий пуловер». Этот момент запечатлелся у меня в памяти. Помню еще, как из Ленинграда мы на пару дней поехали в Москву. Там мы пошли в самый первый «Макдональдс», перед ним выстроились огромные очереди. А еще я застала смену названия города, и так получилось, что я приехала в Ленинград, а уехала уже из Санкт-Петербурга.

В 1989 году я видела серую и грустную Москву во время праздника, а летом 1991 я видела свободу. Это сейчас я понимаю, что стала очевидцем распада СССР, но тогда я этого не видела. Не отдавала себе отчета. Для меня это был не распад, а возрождение. Было много надежды.

Теперь уже 30 лет спустя, я понимаю, что распад был закономерным. Я со временем поняла, что все к этому и шло. Закрытое и лишенное свободы общество не может быть долговечным. С тех пор я в Россию больше не возвращалась, а из этого времени сохранила дружбу, не знающую ни границ, ни времени.