«Бойцы рисковали жизнью как никогда»: командир спецназа при штурме «Батаклана» вспоминает о терактах в Париже

По случаю открытия в Париже судебного процесса по делу о терактах 13 ноября 2015 года бывший командир спецназа французской полиции BRI Кристоф Мольми в интервью RFI вспомнил о том, как принималось решение о штурме концертного зала «Батаклан» и как проходила операция по освобождению заложников.

Экс-глава бригады розыска и быстрого реагирования BRI Кристоф Мольми. GEOFFROY VAN DER HASSELT AFP/File

«За 33 минуты было совершено 8 терактов», — вспоминает дивизионный комиссар полиции Кристоф Мольми трагические события 13 ноября 2015 года в интервью журналистам RFI Пьеру Оливье и Ромену Озуи.

О перестрелке на улицах Парижа бывший командир полицейской бригады розыска и быстрого реагирования BRI (Brigade de recherche et d’intervention) узнал в 21 час 47 минут от журналиста, который отправил ему сообщение с вопросом, в курсе ли он происходящего. Тогда командир объявил тревогу, отправился в офис по адресу Набережная Орфевр 36, где вместе с коллегами принял решение об отправке группы спецназа на улицу Шарон, в 11-м округе Парижа. Предположительно, по свидетельствам очевидцев, в одном из зданий на этой улице скрывался один из террористов.

«По пути я получил звонок от своего начальства, которое приказало мне сменить направление и ехать к концертному залу "Батаклан"», — рассказывает Кристоф Мольми. В 22 часа 20 минут бригада спецназа прибыла на место теракта и, получив необходимые сведения от находившихся на месте коллег, через пять минут после прибытия начала продвигаться внутрь здания.

«Когда мы зашли в здание, не было слышно ни шума, ни стрельбы. У входа мы увидели погибших, раненых и сотни неподвижных тел. Мы были в оцепенении», — вспоминает комиссар.

Оценив ситуацию, сотрудники спецназа приняли решение вывести тех, кто был в состоянии самостоятельно передвигаться. По воспоминаниям Мольми, таких было около сотни человек. Через 15 минут спецназовцы поняли, что в зале на втором этаже находятся террористы и заложники. «Когда мы оказались перед этой дверью, и первая колона попыталась ее открыть, мы услышали крик одного из заложников, который сообщил, что ему угрожают двое террористов с автоматами Калашникова и взрывчаткой», — рассказывает комиссар.

Решение о штурме было принято не сразу: сперва спецназ попытался вступить в переговоры с террористами, но вскоре переговорщики поняли, что добиться каких-либо уступок от террористов невозможно. «Мы не знали, что происходило за той дверью. Террористы настойчиво спрашивали, были ли на месте журналисты. Они не просили общаться с прессой, но хотели знать об их присутствии», — вспоминает он.

Кристоф Мольми понимал, что штурм здания был очень рискованным шагом, но при этом посчитал, что в сложившейся ситуации это «наименее плохое решение». Он доложил обстановку префекту полиции Парижа Мишелю Кадо, который утвердил решение о штурме. Однако начало операции пришлось дважды откладывать после звонков террористов.

«Между началом переговоров и штурмом у нас было пять контактов с террористами, то есть были моменты, когда мы были готовы действовать, но при каждом звонке переговорщикам мы все прекращали, потому что мы не знали, чего хотели террористы. Возможно, они готовы были сдаться. Бойцы бригады осознавали, что рисковали жизнью как никогда», — вспоминает те минуты коимссар Мольми.

Когда все-таки начался штурм, первостепенной задачей стало освобождение заложников: более десятка человек удалось вывести из зала. При этом один из бойцов бригады получил тяжелое ранение в руку. «В общей сложности спецназовцы открывали стрельбу 11 раз», — вспоминает Кристоф Мольми процесс нейтрализации трех террористов в «Батаклане».

Осенью 2015 года, когда Франция проводила военные операции против радикальной группировки «Исламское государство» в Ираке, а позже и в Сирии, террористическая угроза во Франции была на максимальном уровне. «Мы знали, что что-то произойдет, но что и как именно, мы не знали. Мы не представляли, что будут совершены атаки с таким уровнем организации и координации», — говорит комиссар. 

Подводя итоги действия своей бригады в те трагические моменты, Кристоф Мольми отметил, что до сих пор не видит лучшего решения, чем штурм. «Бойцы сделали исключительную работу, хотя была и доля везения, потому что проникнуть в коридор и вывести всех оставшихся в живых заложников было скорее похоже на чудо», — отмечает Кристоф Мольми.

В начавшемся в Париже судебном процессе экс-командир выступит в качестве свидетеля. Свидетеля, который считает своим долгом  «объяснить семьям погибших, что произошло на самом деле».