«Дело семи»: На Северном Кавказе продолжается суд над лидерами ингушской оппозиции

В Ессентуках продолжаются судебные заседания по так называемому делу «ингушской оппозиции». На скамье подсудимых — семеро лидеров протестов 2019 года, которых обвиняют в организации насилия в отношении представителей власти. Сами подсудимые своей вины не признают. О ходе судебных заседаний и о важности этого процесса для всей России Русская служба RFI поговорила с правозащитником Львом Пономаревым и адвокатом Калоем Ахильговым.

Участники митингов в Магасе (Ингушетия). 7 октября 2018 г. AP - Musa Sadulayev

Подсудимыми по делу проходят семь человек: председатель Совета тейпов ингушского народа Малсаг Ужахов, член Совета тейпов ингушского народа Ахмед Барахоев, глава Ингушского комитета национального единства и глава ингушского отделения Российского Красного Креста Муса Мальсагов. Все они обвиняются в организации насилия против представителей власти, опасного для здоровья (часть 3 статьи 33 и часть 2 статьи 318 Уголовного кодекса России), а также в организации экстремистского сообщества (часть 1, статьи 282.1 УК РФ). Все трое уже почти два года находятся в заключении.

Еще четверо подсудимых — Исмаил Нальгиев, Зарифа Саутиева, Багаудин Хаутиев и Барах Чемурзиев — также обвиняются в организации насилия против представителей власти, опасного для здоровья (часть 3 статьи 33 и часть 2 статьи 318 УК РФ), а кроме того, в участии в экстремистском сообществе (часть 2 статьи 282.1 УК РФ).

«Конечно, все процессы, которые идут в Москве, важны для страны, потому что Россия очень централизована, — говорит руководитель движения „За права человека“ Лев Пономарев. — Но дело, которое идет в Ингушетии чрезвычайно важно для всей России с точки зрения федерализма, с точки зрения политики, которую Кремль проводит в отношении региональных элит, региональных традиций и так далее. К сожалению, власть ведет себя предсказуемо. В Ингушетии все делается по сценарию, написанному силовиками. А федеральные власти только какие-то штрихи добавляют.

Была сделана ошибка: руководство Ингушетии без обсуждения с обществом подписало договор о разделе границ с Чечней. И это вызвало большое возмущение. Совет тейпов выступил против, но власти на это не обратили внимание. И народ вышел на улицу. Привезли ОМОН из других регионов, стали разгонять акцию, применять силу. И вот теперь этот суд.

Кремль диктует силовое решение в регионах России. То, что суд проходит в Ставропольском крае, а не в Ингушетии — это тоже нарушение закона. И если вы знаете, что вы идете против народа, то может не надо идти против народа и не проводить суд в других регионах? Опять нарушение принципов федерализма и высказывание недоверия к судебной системе Ингушетии.

Они просто полагают, что такая маленькая республика не может серьезно сопротивляться. И в общем, да, это не Хабаровск. Вот Хабаровск показал, что можно бороться за свои права. Но Хабаровск тоже был изолирован, Москва не выходила в поддержку Хабаровска. Действительно, и страна слишком велика, и нет политических структур оппозиционных, которые могли бы объединять людей в солидарности.

Но, самое главное — кого судят. За организацию массовых беспорядков судят тех людей, которые пытались остановить молодежь. Они очень уважаемы в Ингушетии. Совет тейпов был признан экстремистской организацией, разогнан. И это все ошибка за ошибкой. Там не очень молодые люди, которых сейчас судят. Эти старейшины тейпов».

Одному из подсудимых — Малсагу Ужахову — 68 лет, у него несколько хронических заболеваний. При этом его возят в «железных стаканах» автозака из СИЗО Владикавказа на судебные слушания, которые проходят то в Ессентуках, то в Нальчике, то в Пятигорске. В таких поездках ему постоянно становится плохо. Зарифа Саутиева — единственная женщина, арестованная по делу «ингушской оппозиции». До ареста она была заместителем директора государственного «Мемориального комплекса жертвам репрессий», у нее диагностирован диабет, в силу чего женщине необходим регулярный прием лекарств. У арестованного Багаудина Хаутиева на содержании четверо несовершеннолетних детей, которые .

Адвокат Калой Ахильгов, защищающий сразу нескольких подсудимых «ингушского дела» говорит, что даже свидетели обвинения выступают на суде в поддержку подсудимых. «Подсудность дела изменили на Кисловодск и многие свидетели из-за этого не могут явиться, — объясняет Ахильгов. — На сегодняшний день допрошено порядка 25 свидетелей обвинения, но пока ни один из них не дает показаний против наших подзащитных. Все дают только положительные характеристики, [высказывают] поддерживающие слова и так далее. В нормальной правовой системе это должно повлиять на решение судьи и стать причиной вынесения оправдательного приговора. Но практика у нас такая, что если люди сидят в тюрьме, то приговор будет обвинительным. Но посмотрим, что получится. В деле есть много засекреченных лиц, как свидетелей, так и потерпевших. В перспективе должен быть их допрос».

В общей сложности к уголовной ответственности по делу о массовых протестах в Ингушетии в марте 2019 года были привлечены 48 человек. В отношении троих уголовное преследование прекращено. Более 30 человек уже получили реальные сроки по статье о применении насилия в отношении представителей власти.

Ранее, в конце декабря, на пресс-конференции, посвященной суду над семью лидерами ингушской оппозиции, руководитель программы по признанию политзаключенных правозащитного центра «Мемориал» Сергей Давидис назвал это дело самым крупным политически мотивированным преследованием в современной России. «Это самое большое политически мотивированное дело, связанное с конкретным событием вообще за всю историю. Ни болотное, ни московское дело не достигают такого масштаба».