Белорусов хотят лишить права жаловаться в ООН

Беларусь хочет присоединиться к Ямайке и Тринидаду и Тобаго в части отношений гражданина и государства. Эти карибские страны ранее вышли из механизма, позволяющего подавать в Комитет ООН по правам человека (КПЧ ООН) индивидуальные жалобы на нарушение прав человека властями.

А.Лукашенко (фото 05/05/2022). AP - Markus Schreiber

Белорусский парламент готовится к рассмотрению осенью закона «О денонсации Республикой Беларусь Факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах» — законопроект поступил в Палату представителей от правительства в июле. В этом же месяце замминистра иностранных дел Беларуси Юрий Амбразевич раскритиковал международную концепцию прав человека. На Пекинском форуме прав человека Амбразевич заявил, что тема прав человека сейчас служит основой для санкций и гибридных войн, поэтому Беларусь предлагает «вести речь о десакрализации концепции прав человека в международных отношениях как утопии, не поддающейся реализации на практике». По его мнению, следует приступить к «деинструментализации международных отношений по теме прав человека», права человека должны определяться каждым государством самостоятельно и добровольно и должны быть «десакрализованы».

Международный Пакт о гражданских и политических правах принят странами-членами ООН в 1966 году — это договор, который утверждает основные права человека. Беларусь намерена выйти не из Пакта, а из Факультативного протокола к нему, который утверждает механизм подачи индивидуальных жалоб в Комитет ООН по правам человека (КПЧ ООН).

Что это значит для страны, в которой сохраняется смертная казнь (одна из причин отсутствия Беларуси в Совете Европы) и в которой на сегодняшний день политическими заключенными признаны 1302 человека? На вопросы RFI отвечает глава Белорусского Хельсинкского комитета Олег Гулак.

Олег Гулак: К Пакту о гражданских и политических правах Беларусь присоединилась еще будучи в составе СССР. К факультативному протоколу — в 1992 году. Это значит, что у нее есть обязательства: Беларусь признает компетенцию Комитета по правам человека рассматривать индивидуальные жалобы белорусов на нарушения прав человека, предусмотренные Пактом. То есть человек имеет возможность обращаться с индивидуальной жалобой, а государство признает, что Комитет вправе такие жалобы рассматривать. А вот по поводу обязательств… Беларусь считала и считает до сих пор, что ее обязательство — это «взаимодействовать с Комитетом», ну, а правозащитники считают, что не только взаимодействовать, но и выполнять решения. В этой части мы тут с нашим МИД и судами немного, мягко говоря, расходились в понимании. Сейчас, когда готовится закон о денонсации этого договора, о выходе из протокола, соответственно, страна хочет закрыться исключительно на национальном уровне, оставив возможность обжаловать нарушения прав.

RFI: Сколько было жалоб от белорусов за время сотрудничества с КПЧ ООН, как реагировали белорусские власти?

Жалоб было много. Основной поток пошел с начала нулевых. Присоединились в 1992-м, пока практику наработали, привыкли и так далее, да и проблемы с правами человека в Беларуси стали заметными как раз с этого времени. Зарегистированных жалоб было больше двухсот. Беларусь в этом смысле одна из лидирующих стран, к сожалению.

Тут важно заметить, что в отличие от других государств нашего региона для Беларуси доступен только этот механизм ООН, потому что мы не состоим в Совете Европы, нам недоступны инструменты Европейской конвенции по правам человека. Европейский суд по правам человека для нас недоступен. Поэтому этот  протокол к Пакту — это единственный канал, единственная возможность обжаловать нарушения государства.

КПЧ ООН в большинстве случаев признал нарушение Республикой Беларусь обязательств по Пакту, было около 150 решений по индивидуальным жалобам с признанием. А вот что касается исполнения этих решений, то тут большая проблема. По большому счету, юридически эти решения не исполнялись. Наш МИД вместе с судами заняли позицию, что решения носят рекомендательный характер, поэтому к исполнению необязательны. При этом, надо сказать, что власти взаимодействовали с Комитетом: в процессе рассмотрения жалоб была коммуникация, стороны представляли свою позицию. Это не было игнорированием самого процесса, это было игнорирование результатов — выносимых решений КПЧ ООН. Вместе с тем, решения Комитета все-таки имели значение, де-факто немного влияли на практику — в некоторых, менее политизированных кейсах. Что касается дел по нарушениям таких прав, как свобода слова, свобода собраний, свобода ассоциаций — тут решения Комитета просто игнорировались.

С точки зрения обывателя пользы от пребывания Беларуси в механизме протокола к Пакту нет, раз Беларусь и так не исполняла решения КПЧ ООН… Почему это важно?

Да, вы правы, с точки зрения обывателя так можно сказать. И с точки зрения конкретного человека, права которого нарушены, немного он может получить практической помощи от Комитета, от этой процедуры. Но, тем не менее, важно и то, что люди получали подтверждение своей правоты от Комитета по правам человека, для человека часто важно хотя бы просто получить подтверждение того, что он прав, что его права нарушили.

Во-вторых, если мы берем уже более масштабное, глубокое значение, то важно, конечно, то, что решения КПЧ ООН позволяли все-таки говорить документально, говорить подтвержденно и аргументированно о нарушениях. Когда решения нет, мы можем говорить, что мы считаем такой-то случай нарушением прав человека. А когда нарушением прав человека случившееся называет КПЧ, который разбирал эти кейсы по официальной процедуре, это совсем иное. С точки зрения системной оценки, системного характера — это важно, это инструмент важный и серьезный.

Кроме того, есть еще один важный момент. Само присоединение к Факультативному протоколу в 1992 году было символичным — как шаг Беларуси от тоталитарной системы к европейской, к общепринятой в правах человека логике, что человек не является просто подданным государства, что человек может с государством судиться — а это совершенно другой статус личности, правовой статус, статус отношения к его достоинству.

Сейчас государство демонстрирует, не говоря прямо, конечно, что оно ни с кем не будет считаться в вопросе, как ему разбираться со своими гражданами. Оно — суверенно, это еще не средневековое, но достаточно замшелое понятие суверенитета, которое демонстрирует наше правительство. И в этом смысле это тоже очень символично — этот демонстративный уход из протокола. Это показательно, правительство считает возможным демонстрировать вот это свое наплевательство на общепринятые правила, и оно не боится, не стыдится, что будет в разряде стран-изгоев. То есть одно дело не выполнять обязательства, но когда вы вообще отказываетесь от обязательств — это совсем другое. Это симптоматично и символично.

Уход из протокола хорошо дополняется словами замминистра иностранных дел Амбразевича об утопичности концепции прав человека…

Ну он имел в виду утопичность контроля за их исполнением. Да это просто словоблудие, конечно. Контроль возможен. Но, конечно, вот эта демонстративная готовность быть изгоями, ничего хорошего не сулит ни нам, ни людям вокруг. Тут возвращаемся к вопросу о том, что со времен того же Хельсинкского акта мировое сообщество пришло к тому, что права человека — это не просто абстрактное понятие, а кроме всего прочего еще и непосредственный интерес всех, потому что это основа международного мира. И тоже симптоматично и символично, что все это происходит как раз в то время, когда кто-то может себе позволить нападать, развязывать войну в центре Европы, предоставлять территорию для агрессивных действий, пуска ракет и т. д. Вот это все вещи, на мой взгляд, одного порядка.

Отказываясь от протокола, Беларусь уходит, надо понимать, все дальше в плоскость «правового дефолта»? Этот термин применили в 2021 году ваши коллеги из правозащитного центра «Весна» относительно состояния правового поля после выборов-2020. Его уместно использовать?

Олег Гулак: Вполне. Да и сейчас понятие «правовой дефолт» не только о правах человека, намного шире, в принципе пошире — вся система в ступоре. Право в Беларуси перестало быть правом, так что это абсолютно адекватный термин.

***

22 августа правозащитные организации Беларуси — БХК, «Весна», Human Constanta, Lawtrend, ПЕН-центр и другие — приняли заявление, в котором требуют от белорусских властей «отказаться от планов по денонсации Факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах; обеспечить гражданам возможность использования международных механизмов защиты прав человека; исполнять взятые на себе международные обязательства в области прав человека, приводя свое законодательство и практику его использования в соответствие с ними». Правозащитники также призывают международные организации публично осудить намерения белорусских властей и убедить их отказаться от планов по денонсации протокола.

Статистика, которую обнародовал 22 августа волонтерский правозащитный канал «Списки задержанных», позволяет представить масштаб возможных жалоб и претензий к белорусским властям. Правда, в самой Беларуси претензии к силовикам с осени 2022 года не рассматриваются. Итак, только в Минске в 2020–2022 годах по административным «политическим» статьям было задержано 33 975 человек. Среди задержанных 757 пенсионеров, 3857 человек после задержания были госпитализированы. Общий срок административного ареста — 140 тысяч.

Аресты происходят ежедневно. В июле этого года в белорусской столице было задержано 162 человека.

Уголовные процессы также не останавливаются. За июль в белорусских судах рассмотрено 76 политически мотивированных, как пишет правозащитный центр «Весна», уголовных дел.