Станет ли вся Россия Чечней

Тревожные доклады о положении в области прав человека в России обнародовали три правозащитные организации: Human Rights Watch издала доклад «Разрушительное законотворчество», а Amnesty International - «Свобода в опасности», причем впервые провели презентации совместно. Правозащитный центр «Сова» в своем докладе проанализировал неправомерное применение так называемого антиэкстремистского законодательства в России в 2012 году.

Олег Орлов у входа в главный офис "Мемориала" в Москве с тэгом "иностранный агент" kasparov.ru

Human Rights Watch считает, что в России наступили «худшие времена для прав человека в постсоветский период, идет беспрецедентное наступление на гражданское общество, говорит директор представительства Amnesty International в России Сергей Никитин.

Сергей Никитин: Вот уже второй месяц по всей стране идут массовые проверки общественных организаций. Прокуроры, сотрудники минюста, сотрудники МВД, федеральная налоговая служба, а кое-где - и пожарники с медиками, приходят в те организации, которые занимаются именно защитой прав человека. Налицо атака на гражданское общество в Российской Федерации. В Вятке проходит суд над известным оппозиционером Алексеем Навальным. Начинается судебный процесс в отношении ассоциации «Голос».

Директор программы Amnesty International по Европе и Центральной Азии Джон Дальхизен заявляет, то, что происходящее под руководством президента Путина, «выглядит как охота на инакомыслящих и критиков властей, в то время как гражданское общество рискует задохнуться уже не за железным, а за правовым занавесом».

Обе организации приходят к сходным выводам: за год после прихода к власти Владимира Путина положение с соблюдением прав человека резко ухудшилось. Принят целый комплекс законов, затрудняющих реализацию прав на митинги и на свободу слова.

Директор программы Human Rights Watch по Европе и Центральной Азии Хью Ульямсон подчеркивает: «Новое законодательство и прессинг со стороны власти выталкивают гражданских активистов за пределы правового поля».

Закон об иностранных агентах призван затруднить работу некоммерческих организаций, замучить проверками, ошельмовать тех, кто получает иностранные гранты, – говорит заместитель директора представительства Human Rights Watch в России Татьяна Локшина.

Татьяна Локшина: Мы видим своими глазами, как применяется тот же самый закон «Об иностранных агентах». Четыре организации уже получили предупреждение – это волгоградский центр поддержки НКО, костромской «Комитет солдатских матерей», байкальская эко «Волна» в Иркутске, «Фонд местных сообществ» в городе Калининград. Еще две организации сейчас разбираются с административными делами – это организация «Голос» (именно «Голос» организует по всей стране наблюдение за выборами уже достаточно много лет) и это маленькая организация, опять же костромская, «Центр поддержки общественных инициатив».

Почему именно, с точки зрения властей, они являются «иностранным агентом»? Потому что эта организация принимала участие в круглом столе, на котором обсуждался такой вопрос, как российско-американские отношения и пресловутая то ли «перезагрузка», то ли «перегрузка», о которой так много писали в газетах. Вот, при обсуждении этого интересного вопроса присутствовал представитель американского посольства.

Вот этого местным властям оказалось достаточным, чтобы обвинить организацию в том, что она является «иностранным агентом». Фактически любая неправительственная организация, любая правозащитная организация в тот или иной момент участвовала в каком-то международном мероприятии, будь то пресс-конференция, будь то круглый стол, будь то семинар, где были иностранные спикеры, где были иностранные дипломаты.

Что же получается? Все эти организации одновременно являются иностранными агентами? То есть, если говорить русским языком, иностранными шпионами. Что здесь принципиально важно? Не дополнительная отчетность как таковая, которая очень неприятна, но, в принципе, организации способны с дополнительной отчетностью справиться, хотя это все совершенно ничем не обусловлено.

Дело в том, что организации фактически заставляют соврать: публично назвать себя тем, чем они не являются. Публично заявить: я иностранный агент, я работаю на иностранное государство. А это абсолютно не так. Организации могут получать иностранное финансирование, в частности, одновременно с российским финансированием, но это ни в коей мере не значит, что они выполняют приказы каких-то иностранных принципалов. Это ложь, и ничего подобного они позволить себе не могут.

Массовые проверки НКО со стороны прокуратуры ставят целью парализовать их работу. Только общество «Мемориал» сдало около 9000 страниц копий документов, - рассказал член совета правозащитного центра «Мемориал» Олег Орлов.

Положение НКО в России осложнилось, отмечет директор центра «Сова» Александр Верховский.

Александр Верховский: Государственная власть, по крайней мере, в какой-то своей части, стала воспринимать НКО в целом, или в какой-то значительной части, как скрытую силу, движущую оппозицией. Поэтому все эти последние проверки – это, в сущности, поиск такого «замаскировавшегося врага». И как далеко этот поиск зайдет, мы пока не представляем. Это коснулось двух с чем-то тысяч НКО (у нас тоже была проверка). Но существенно не то, как она проводится, а чем она закончится. По некоторым организациям по второму кругу уже пошли. Мы, действительно не знаем, непонятно, действительно, какую цель ставила перед собой генеральная прокуратура, поэтому невозможно догадаться, к чему она ведет.

RFI: За этот год что принципиально изменилось в связи с этим антиэкстремистским законодательством?

Александр Верховский: Вот, это законодательство, которое применяется по-всякому, в том числе, и вполне разумным образом, но также и неразумным, о чем сегодняшний доклад. Оно все больше как-то применяется неразумным образом. Просто количественные показатели этого «неправомерного антиэкстремизма», как мы его называем, постепенно растут.

При этом, нельзя сказать, что это прямо вызвано, скажем, политическими событиями прошедшего года, потому что показатели растут не в той части, как можно было бы ожидать. Тем не менее, что эта машина просто разгоняется постепенно, не имея перед собой никакой ясной цели, а просто сама по себе. И опять же, «наверху», несмотря на всякие намеки со стороны как нашего российского общества, так и извне, власти не готовы пересмотреть подход. Машине дают ехать под горку – и всё.

RFI: Что вы считаете наиболее вопиющими случаями за последнее время?

Александр Верховский: Самое известное дело прошлого года – это, конечно, Pussy Riot. Оно уникально по своему резонансу. Хотя, по сути, оно не уникально: оно лежит в русле такой нехорошей тенденции наметившейся – интерпретировать антиэкстремистское законодательство еще и как инструмент по борьбе с богохульством и прочим религиозным диссидентством. То, что инкриминировалось группе Pussy Riot – это типичное религиозное диссидентство. Ну, сделали они как-то не так.

И такие случаи умножаются в самых разных местах неожиданных. Основные группы, которые находятся под давлением последние годы, скажем, религиозные – это «Свидетели Иеговы», «Последователи Саида Нурси», в политическом поле – это «Другая Россия». При этом, казалось бы, «Другая Россия» не была важным игроком протестов прошлого года, а, тем не менее, в позапрошлом году у них не было ни одного уголовного приговора, а в прошлом году – несколько сразу.

Почему так? Неизвестно. Элемент хаотичности очень велик. Люди сталкиваются не с рядовыми сотрудниками прокуратуры, а сразу приходят какие-то специальные люди из специальных подразделений, и вообще, все это выглядит как какая-то серьезная «борьба с заговором» или что-то в этом роде. И в этом смысле, эффект запугивания довольно силен.

Какова конечная цель нынешней кампании давления, и против диссидентов, объявляемых властями экстремистами, и против НКО? Можно ведь предположить, что существует программу-максимум – уничтожение всех неугодных организаций. Что будет тогда - спросил я члена совета правозащитного центра «Мемориал» Олега Орлова.

RFI: Вы можете себе представить Россию, скажем, зачищенную от вредных, с точки зрения власти, НКО? Что тогда будет?

Олег Орлов: Так очень легко я себе могу представить. Я жил в такой стране, называлась она Советский Союз. Спрашивается, действительно, возвращаемся мы в Советский Союз или нет? В каких-то аспектах – нет. Конечно, никто не собирается отнимать у наших олигархов частную собственность, пока они подконтрольны власти. Но, в каком-то смысле, мне кажется, мы вполне туда двигаемся.

И, в частности, зачистка пространства от независимых НКО и оставление таких, как раньше был там «Комитет мира» - что-нибудь такое, знаете, что называется «GONGO» - псевдонезависимые организации – вполне себе представляю. Это будет очень печальное зрелище.

И в течение какого-то количества лет такой псевдосоветский Союз сможет просуществовать. А кончит он, к сожалению («к сожалению» потому, что это будет очень плохо для всех), очень печально. Советский Союз кончился развалом союза. Понимаете, попытка построения Советского Союза уже на ограниченной территории – на территории России – очень боюсь и очень этого не хочу, закончится чем-то подобным тому, как произошла катастрофа с Советским Союзом.

Один из руководителей общества «Мемориал» Олег Орлов предупреждает, что власти России идут по пути дестабилизации обстановки.

Олег Орлов: На мой взгляд, просто глубокая некомпетентность и непонимание своей собственной истории, ответственности власти в такой стране, как Россия. Дело в том, что в долгосрочной перспективе все эти законы, независимо от намерений власти, действительно приведут к дестабилизации.

Россия проходила уже подобные, аналогичные (нельзя никогда проводить полную аналогию) и в XIX веке несколько раз, и в ХХ веке, когда власти «подмораживали» общественную ситуацию, когда вместо реформ начинались либо псевдореформы, а еще хуже – что сейчас – наступление реакции.

И мы видели, что каждый раз это крайне губительно сказывалось на России. Это, действительно, вызывало определенную радикализацию части населения. Радикалы, в принципе, в конце концов, играли на руку власти, которая закручивала дальше гайки. А дальше понятно, что шло: взаимное отчуждение власти и общества, а, в конце концов, - взрыв. И в долгосрочной перспективе – это, безусловно, дестабилизация.

Что потеряет Россия, если неугодные Кремлю НКО будут закрыты? – спросил я заместителя директора представительства Human Rights Watch в России Татьяну Локшину.

Татьяна Локшина: В России уже довольно зрелое гражданское общество. И десятки организаций работают на высоком профессиональном уровне. Я по-человечески не верю, что все эти организации будут закрыты. Но если представить себе такой самый печальный сценарий, что Россия потеряет? Она потеряет множество открытых публичных источников информации. Она потеряет множество организаций, куда граждане могут просто прийти за помощью, куда люди со своими юридическими проблемами, люди, которых избили сотрудники полиции, люди, которые не могут добиться правосудия в своем обычном районном суде сейчас просто приходят, обращаются, получают консультации бесплатно, находят юристов бесплатно, могут решить свои проблемы на уровне национальной судебной системы, в конце концов, с помощью правозащитных организаций обратиться в Европейский суд.

Мне кажется, в первую очередь, на этом потеряют российские граждане, российское общество, и для него это будет непоправимый удар. Что касается информации как таковой, критической информации, учитывая развитие интернета, учитывая огромный, фантастический рост числа интернет-пользователей в России, независимую информацию нельзя полностью зажать. Критикам власти нельзя окончательно заткнуть рот. И даже если прикрыть все правозащитные организации, которые сегодня существуют в России, критика все равно будет звучать. И полностью задавить свободу выражения мнений, закрыв ряд организаций, конечно, невозможно.

RFI: Но цель, может быть, просто политическая парализация общества – пусть они там в сети болтают, но не высовываются, как тот же «Голос», на избирательные участки?

Татьяна Локшина: Я бы сказала, что целью этой кампании, конечно, помимо прочего, является и запугивание, в первую очередь, молодежи. Попытка заставить молодых людей, которые выходят на митинги или которые хотят помочь той или иной неправительственной организации, работать там на волонтерских началах, задуматься: а хочу ли я столкнуться с такими чудовищными штрафами, а хочу ли я попасть за решетку, а хочу ли я сейчас несколько часов в неделю своего драгоценного времени тратить на работу в организации, которую по телевизору объявляют «иностранным агентом», то бишь, иностранным шпионом? Это само по себе очень важно.

И, конечно, власти пытаются добиться демонизации таких организаций, демонизации своих критиков в глазах общества: все эти правозащитники – они все враги, они все шпионы. Поэтому не ходите к ним, поэтому не слушайте их, они вам не помогут, скорее, - наоборот. На все это смотреть очень печально.

Я с этим сталкивалась раньше, скажем, в Чечне. Когда тот же Рамзан Кадыров – руководитель Чеченской республики, вызывал правозащитников к себе «на ковер», туда приходили корреспонденты чеченского телевидения, и все это показывалось в новостях, как Рамзан Ахматович орет, в голос просто орет на того или иного правозащитника.

Зачем Рамзан Ахматович это делал? Не просто ведь, чтобы поорать на этого конкретного человека, а чтобы жителям Чечни дать очень четкий сигнал: не ходите в эту организацию, не разговаривайте с этими людьми, они – враги, у вас от этого будут неприятности. Конечно, когда эти реалии видишь и на федеральном уровне (а именно это сейчас происходит), это особенно печально.

RFI: Получается, что будущее России – это, может быть, не Советский Союз, а как раз современная кадыровская тоталитарная Чечня?

Татьяна Локшина: Может статься. И опять же, повторю, я надеюсь, что этого не произойдет. Мне очень хочется верить, что этого не произойдет. Но некоторые параллели уже сейчас налицо.

Выполняется ли по заданию Кремля программа-максимум по уничтожению всех неугодных НКО, или зачистка пройдет по минимуму, затронув наиболее раздражающие власти России структуры вроде наблюдающей за ходом выборов ассоциации «Голос», в любом случае, фактом является беспрецедентное за 20 лет запугивание граждан.

В одиночку противостоять использующему против общества госаппарат режиму Владимира Путина правозащитники, конечно, не могут. Неслучайно доклады Human Rights Watch и Amnesty International взывают к мировой общественности, предлагая Западу оказать давление на российские власти с тем, чтобы они пересмотрели свою реакционную и, главное, опасную для народа России политику.