Сила судьбы: «Русалка» Дворжака в постановке Тимофея Кулябина в Большом театре

Удивительное дело — до постановки «Русалки» у Большого театра до сих пор не доходили руки. Как и до других опер Антонина Дворжака. И вот наконец руководство Большого предложило поставить на Новой сцене театра самую знаменитую оперу чешского композитора Тимофею Кулябину. Кажется, скандал вокруг «Тангейзера», благодаря которому имя Кулябина стало известно очень широкой публике, стал забываться, и это имя больше не ассоциируется с цензурными выпадами чиновников от культуры. С одной стороны, жаль, что забывается — такие вещи нельзя ни забывать, ни прощать. С другой — мы любим Кулябина, прямо скажем, не только за скандал с «Тангейзером».

На сцене Большого театра поставили оперу Дворжака «Русалка» REUTERS/Sergei Karpukhin

С Кулябиным Большой театр взялся сотрудничать уже второй раз. Два года назад режиссер поставил здесь «Дона Паскуале», комическую оперу Гаэтано Доницетти. Как всегда, Кулябин перенес действие в современность, сумев придать сюжету максимум актуальности. «Русалка» — опера очень красивая, но довольно мрачная за счет избытка сказочных персонажей, обитающих в предельно суровой мифической среде с предельно суровыми законами. Молодой дирижер Айнарс Рубикис заставляет оркестр звучать под стать общей атмосфере — собранно и трагично.

Сюжет «Русалки» известен хорошо. Дочь Водяного обуреваема желанием оказаться наверху, на суше, среди людей. Она влюблена в принца. Старая колдунья Баба Яга (в спектакле — Ежибаба) соглашается помочь девушке, но предупреждает: если любовь Русалки окажется не взаимной, ее ждет проклятие, а принц погибнет от ее руки. Кроме того, на земле она будет немой. Поначалу мечты сбываются — встретив девушку в лесу, легкомысленный принц влюбляется, увозит ее в свой замок и замышляет жениться. Но бедная немая девица явно не ко двору, и принц быстро избавляется от нее, женившись на принцессе-соседке. Русалка возвращается в лес, где Ежибаба уговаривает ее убить принца — тогда, дескать, Русалка сможет вернуться домой, в подводное царство. Русалка отказывается, но от судьбы не уйдешь — принц приходит за Русалкой, умоляет простить его и, выпросив поцелуй, умирает на руках у возлюбленной.

Удивлению зрителей нет предела, когда начало оперы сулит самое что ни на есть традиционное прочтение. Как это — Кулябин и вдруг — старые добрые декорации из прошлого века, этот фантастически красивый таинственный лес, мрачные деревья с ветками, похожими на хищные лапы, деликатная луна, освещающая озеро и водопад с алмазными струями? Это точно Кулябин? Неплохо ему удалось усыпить бдительность — мы почти поверили в перерождение.

Тем временем очеловеченная Русалка из своего сказочного царства оказывается в кресле кинотеатра в современной одежде и с поп-корном в руках. Оказавшийся поблизости принц мгновенно увлекается красавицей и тут же отвозит ее к себе домой, объявив близким о намерении жениться. Правда, его избранница оказывается натуральным гадким утенком — мало того, что немая, так и отказывается красиво одеваться, не умеет носить каблуки, нацепила на нос очки в толстой оправе. Тем временем принц, то и дело прикладываясь к фляжке, на глазах пьянеет и вместе с друзьями-отморозками высмеивает надоевшую невесту. А тут и пышногрудая красотка-блондинка, выписанная опекуншей Принца, чтобы отвлечь парня от ненужной любви. Принц увлекается блондинкой, Русалка забыта и страдает, а вместе с ней страдает и ее отец, Водяной, тайком пробравшийся в замок под видом нищего пенсионера с полиэтиленовым пакетом в руке.

Русалку по очереди поют Динара Алиева и Екатерина Морозова, обе — обладательницы сильного голоса, но разного темперамента. Русалка Алиевой — более цельная натура, героиня Морозовой — более романтичная и мягкая. Обе очень привлекательны, обе красавицы. Принца поют Сергей Радченко и Олег Долгов, молодые солисты Большого. Партия Принца — не самая выигрышная в этом спектакле — и драматургически, и вокально. Водяного исполняют приглашенный из Венгрии баритональный бас Миклош Себестьен и бас Денис Макаров.

Водяной — едва ли не самая трагическая партия в «Русалке», она невелика, но драматургически интересно выстроена, а в постановке Кулябина и вовсе выходит на первый план. Трагедия отца, не сумевшего уберечь дочь от страданий и от гибели, особенно проявляется в третьем действии, где режиссер пускается в интересную драматургическую и сценографическую авантюру. Действие словно разбивается на два измерения. В одном мы видим уже знакомые дебри с водопадом, и там продолжается традиционное действие — Русалка страдает от измены принца и от невозможности вернуться в родной дом, Водяной в сотый раз произносит свою мантру: «Бедная, бедная русалка! Горе, горе!», вернувшийся и перевоспитавшийся принц дарит бывшей невесте гибельный поцелуй… Все это происходит на возвышении, словно бы на втором этаже. Тем временем на первом разворачивается параллельное действо. Здесь в больничной палате лежит в коме Русалка, за дверью палаты мается отец-Водяной, сюда же приходит пьяный принц, чтобы прямо здесь свести счеты с жизнью. Вместо Ежибабы — лечащий врач, вместо сестер-русалок — щебечущие медсестры. Здесь действие протекает молчаливо, в ролях — драматические актеры, подобранные по принципу внешнего сходства с исполнителями партий.

Если первое действие — это дань классическому театру, второе — уход в современность, то третье действие Кулябин вместе со сценографом Олегом Головко и драматургом Ильей Кухаренко строит на контрасте между реальностью и вымыслом, но одновременно — на их неизбывной связи. Помимо всего прочего, режиссер в третьем действии словно настаивает на прямой связи театра (и шире — искусства) и жизни. В сказочном лесном мире герои подчеркнуто театральны, в реальном мире, на первом этаже они же предстают своими двойниками из «живой», не театральной жизни. И там, и там — одинаковые драмы, одинаковые страдания, одинаковые перипетии и одинаковая смерть. Везде — боль. Жизнь — боль, но и искусство — боль.