Почти 100 лет заключения: год репрессий и приговоров для белорусских журналистов

«Прежде всего, 2023-й — это год судебных процессов. Мы с коллегами посчитали — 89 с половиной лет заключения вынесли белорусские суды в 2023 году представителям медиа, или, как мы говорим, всему журналистскому сообществу. Обыски, задержания и суды», — подводит трагические итоги 2023 года для журналистики в Беларуси заместитель главы Белорусской ассоциации журналистов Борис Горецкий.

Заместитель главы Белорусской ассоциации журналистов Борис Горецкий. © RFI

Белорусская ассоциация журналистов в самой Беларуси ликвидирована властями летом 2021 года. Но работу ассоциация не прекращала, как и большинство вынужденно эмигрировавших редакций также ликвидированных у себя на родине белорусских СМИ. Главный офис БАЖ сейчас находится в литовском Вильнюсе.

В интервью RFI заместитель председателя БАЖ Борис Горецкий называет уходящий 2023-й «годом судебных процессов».

Борис Горецкий: Сегодня за решеткой в Беларуси находится 32 сотрудника медиа. Количество журналистов в тюрьмах такое же, как и год назад. Меньше 30 человек ни разу за год не становилось. На место вышедших из тюрем — мы знаем о четверых освобожденных, это Егор Мартинович (экс-главный редактор «Нашай Нівы»), Андрей Скурко (редактор «Нашай Нівы»), Геннадий Можейко («Комсомольская правда в Беларуси») и Александр Ивулин (Tribuna.com) — власти «набрали» новых.

Прежде всего, 2023-й — это год судебных процессов. Всех людей, задержанных до начала года, в 2023-м осудили. Я вот смотрел все наши журналистские новости за уходящий год — начали мы год с процесса над Людмилой Чекиной и Мариной Золотовой, с процесса над Анджеем Почобутом. Эти события, как мне кажется, определили наш журналистский год — Чекина и Золотова получили самые большие приговоры женщинам-журналисткам среди наших коллег, а после приговора Почобуту Польша закрыла пограничный переход с Беларусью. Самого же Почобута продолжают пытать в тюрьме — его то «закрывают» в карцере, то в помещении камерного типа, то отказывают родственникам в передачах. Вот так примерно выглядел год и у других политзаключенных.

Мы с коллегами посчитали — 89 с половиной лет заключения вынесли белорусские суды в 2023 году представителям медиа, или, как мы говорим, всему журналистскому сообществу. Это год прежде всего судов, повторюсь.

Да и последний доклад «Репортеров без границ» свидетельствует о безрадостной ситуации с журналистикой в самой Беларуси. Беларусь — одна из трех крупнейших тюрем для журналистов в мире и вторая после Китая по количеству задержанных женщин журналисток.

Вот еще из цифр года: 46 задержанных журналистов; 34 обыска; 16 административных арестов; 33 сотрудника медиа признаны властями «экстремистами» и 12 — «террористами».

RFI: БАЖ как-то поддерживает связь с коллегами в заключении?

Коммуникация с теми, кто в тюрьмах — мизерная. Мы столкнулись с тем, что люди боятся сообщать любую информацию о своих родственниках, оказавшихся в тюрьме. Мы можем приватно узнавать о, допустим, помещении в штрафной изолятор политизаключенного-журналиста, но родные категорически против того, чтобы эта информация становилась публичной в широком смысле.

Люди не хотят, чтобы о них писали, люди хотят одного — досидеть до конца срока без осложнений. То есть это еще одна красноречивая тенденция 2023 года: дайте спокойно досидеть тюремный срок.

В самой Беларуси что-то или кто-то еще работает в негосударственном медиаполе?

В 2023-м власти разгромили остатки независимых медиа. В Слуцке — издание «Інфа-Кур’ер», в Светлогорске — медиакомпанию «Ранак». «Ранак» никогда не выделялся особенно острыми общественно-политическими материалами, но из-за материала о взрыве в июне этого года на Светлогорском целлюлозно-картонном комбинате рядовое локальное издание признали экстремистским формированием со всеми последствиями — кто-то успел выехать, а кто-то сел.

Если говорить о людях, то власти «зачищали» и тех, кто был в журналистике раньше, но не уехал, а просто отошел от дел. Властям, наверное, нужна раскрываемость «политических» дел. В основном, силовики приходили к бывшим региональным сотрудникам телеканала «Белсат».

Репрессий меньше не стало, скажем так, в 2023 году. Журналистов за решеткой меньше не стало. Режим никоим образом не стал более мягким, наоборот, закатывает в асфальт всё, что там — в Беларуси — еще оставалось живым, от медиаструктур до собственно журналистов, пусть и бывших. Уход из профессии не спасает.

Что произошло с эмигрировавшим белорусским медиасектором?

Я бы сказал, что за этот год белорусские медиа укоренились в эмиграции. То есть мы уже видим какое-то планирование в медиа; реклама, правда, минимальная — не более 10%, скорее, 5% — в бюджете крупных белорусских медиа составляет. Медиапотребление, в принципе, не уменьшилось, но все идут в видеоформаты, даже у БАЖ появился TikTok.

Тексты читают все меньше, это понятно — власть отталкивает потребителя в Беларуси от текстов на «экстремистских ресурсах», а видео можно и без подписок смотреть. Да и видеоформат, как мы замечаем, сейчас более интересен белорусскому потребителю. Сейчас нет острых событий на белорусском медиаполе, из острых событий у нас — обыски, задержания и суды. И, надо признать, аудитории это уже поднадоело. Смотрите, даже эту неделю мы начинаем с утренней информации об очередных обысках у активистов, журналистов, да просто людей. И фактически весь наш год был в обысках — Координационный совет, журналисты, бизнесмены, книгоиздатели, музыканты и так далее. Это — негативный контент, люди хотят позитива, надо это признать.

Вообще аналитики отмечают падение потребительского интереса как к государственным, так и к независимым медиа. Это понятно, ведь острая фаза войны перестала быть острой, острая фаза белорусских событий тоже уже прошла, поэтому белорусы меньше интересуются новостями, скорее, больше интереса к основательным текстам, видеоинтервью и т. д. 

Аудитория в 2023 году плавно перетекала в мультимедийный формат. И будет еще больше перетекать в YouTube и TikTok, я убежден, ведь просто зайти на сайт независимого медиа пользователю в Беларуси — это уже квест, это VPN, постоянные отписки-подписки в Telegram и так далее.

Свое влияние на потребителя оказывает и пропаганда: надо признать, белорусская пропаганда тоже весь прошлый год жестко и сильно работала, их игра на белорусском медиаполе была весьма ощутима.

В таких условиях появляются ли новые белорусские медиапроекты?

За год запустилось с десяток, примерно, мини-медиапроектов. Да, они небольшие, но, с другой стороны, это свидетельствует о том, что инициатива у медийщиков осталась.

И у нас сейчас уже четыре расследовательских журналистских центра — это серьезная и влиятельная работа. Это видно хотя бы по реакции белорусских властей и героев расследований, да и по реакции правоохранительных органов некоторых европейских стран, в основном соседних с Беларусью.

С другой стороны, уже в этом году ряд белорусских медиа в изгнании столкнулись с финансовыми проблемами, не исключаю, что в 2024 году это станет серьезной угрозой для белорусского медиасектора.