Эксперты о референдуме в Турции: страна разделилась на три части

Небольшой отрыв в голосах сторонников конституционной реформы никак не повлиял на энтузиазм президента. Сразу после объявления предварительных результатов референдума Реджеп Тайип Эрдоган намекнул на возможность нового – о восстановлении смертной казни. В то же время, оппозиция и ОБСЕ заявили о нарушениях в ходе подготовки и проведения голосования. Что ждет Турцию после референдума и каковы будут ее отношения с Европой? На этот вопрос пытаются ответить два турецких эксперта.

Сторонники Эрдогана празднуют победу на референдуме, 16 апреля 2017. REUTERS/Alkis Konstantinidis

По итогам исторического референдума в Турции с небольшим отрывом (менее полутора процентов) победили сторонники реформы конституции, по которой президент страны – Реджеп Тайип Эрдоган получает практически неограниченную власть в стране. При том, что «за» реформу проголосовал 51,4% граждан Турции, в стране наметился настоящий раскол. Так считает турецкий журналист, политолог и профессор французского университета Paris1-Panthéon-Sorbonne Ахмет Инсель:

«Впервые в Турции растет всеобщее недовольство нарушениями при подсчете голосов. Такого возмущения страна не знала уже несколько десятилетий. Такой малый разрыв голосов (на референдуме по поправкам к конституции – ред.) и такое широкое недовольство привело к тому, что турецкая оппозиция поставила под вопрос легитимность самого референдума. И этот вопрос еще будет долго обсуждаться в стране, так что возвращения к спокойствию и порядку в Турции в ближайшие месяцы ждать не приходится».

Другими словами, Эрдоган оказал сам себе «медвежью услугу», считает политолог:

«С таким небольшим разрывом голосов и с такими большими подозрениями на честность подсчета этих голосов – которых, я повторюсь, в Турции практически никогда еще не было – победу Эродогана можно назвать «пирровой». Возможно, официально, он и победил на референдуме, но политически он потерял свою легитимность».

Реждеп Эрдоган объявил о проекте референдума после неудавшейся попытки путча летом прошлого года. Тогда президент объяснял свою реформу необходимостью стабильности в стране. Однако реальная задача президента Эрдогана была совсем иной, объясняет Ахмет Инсель:

«Заявленная президентом задача — обеспечить больше стабильности, но реальная же задача, которую он перед собой ставил, это обеспечить себе больше власти. И это усиление власти, напротив, не предвещало большей стабильности. С сегодняшнего дня у него будет больше власти за счет усиления прямого контроля над собственной партией, над судейской коллегией, а также над прокуратурой. Тем временем стабильность, приход которой он обещал, становится все более и более далекой перспективой на политическом горизонте в Турции. Учитывая очень слабый отрыв на референдуме и то, насколько сильно протестное движение, а также раскол позиций по географическому признаку, думаю, что управлять этой страной будет не так просто».

На конституционном референдуме в Турции крупные города проголосовали против реформы. «Нет» победило также в исторически оппозиционных регионах, где проживает курдское население, а также на побережье Эгейского моря. Можно ли сейчас говорить о политическом раздроблении Турции?

«Можно точно сказать, что существует три разных Турции. Во-первых, это юго-восточная Турция, где большинство курдов проголосовали против конституционных поправок, но по иным причинам. Они, конечно, в оппозиции Эрдогану, но при этом они еще выступают за восстановление мира и против давления, которое оказывается в настоящий момент на курдские города. Далее, есть Турция светская, поддерживающая парламентскую власть и ориентированная на Европу, — это все средиземноморское и эгейское побережье, Фракия, крупные города: Стамбул, Анкара, Измир, Бурса, Эскишехир, Адана. Крупные города проголосовали в основном «нет», и это новое явление, потому что Реджеп Эрдоган раньше часто побеждал, в частности, в Стамбуле и Анкаре – двух крупнейших городах страны, ее экономических центрах. Теперь же он утратил поддержку в крупных городах и опирается на поддержку провинций центральной Анатолии и Черноморского побережья. Но эти регионы нельзя назвать «будущим Турции», если говорить об открытости страны внешнему миру».

Каковы в таком случае будут отношения Европы и Запада в целом с этой послереформенной Турцией? Как считает турецкий адвокат, член оппозиционной Республиканской народной партии Ахмет Кираз, президент Эрдоган мечтает окончательно порвать отношения с Европой:

«Я думаю, что трудности начнутся прежде всего в самой Турции, где ситуация будет день ото дня только ухудшаться. Не надо думать, что раз Эрдоган получил то, что он хотел на референдуме, он успокоится и будет пытаться снизить трения с Западом. Я думаю, что будет только хуже, так как на самом деле Эрдоган мечтает о разрыве с Западом. Он рассматривает процесс интеграции с Западом, вступление в Евросоюз и даже партнерство в НАТО как покровительство со стороны Запада. Он считает, что восстановление Османской империи, его нео-османизм невозможны именно из-за покровительства Запада. Поэтому он делает все, чтобы от него освободиться, но всю вину за испорченные отношения сваливает на других. У него большие региональные проекты, то есть восстановление Османской империи, исламской империи на Ближнем Востоке, в которую входили бы все суннитские страны региона».