Удушающий месяц в Крыму — экологическое ЧП в Армянске
В городе Армянске, что в Крыму, произошло экологическое ЧП. В течение нескольких дней местное население чувствовало крайне неприятный запах, который горожане связывают с выбросом некоего вещества с местного завода «Крымский титан», который, в частности, производит диоксид титана и серную кислоту. Лишь спустя несколько дней после появления первых явных признаков выброса власти вывезли из города детей.
Опубликовано:
Слушать - 09:41
Удушающий месяц в Крыму — экологическое ЧП в Армянске
Производственные отходы предприятие сбрасывало в озеро, которое, по сути, является кислотонакопителем. В последнее время водоем обмелел — возможно, его испарения и пришли в город, вызвав преждевременное пожелтение листвы и окисление металлических поверхностей. Двое местных жителей, бывших работников завода «Крымский титан», рассказали RFI о происходящем в Армянске.
Савелий Крутов: Почувствовал я все это с 23 на 24 (августа), примерно в 12 часов ночи. Я сидел у открытого окна, почувствовал, что печет в носу и в горле. Это для меня знакомое чувство, я работал на этом заводе. И подумал: ну, опять, ну, бывает такое примерно раз в год — аппаратчики что-то напутают, это не смертельно. Я просто лег спать, и все. С утра я увидел, что у меня окислились серебряные кольца в комнате, лопнула тоненькая струна на гитаре, окислились все USB-разъемы, все металлическое, что было в комнате, особенно ближе к окну — окислилось, покрылось небольшим слоем ржавчины. В интернете, в городских группах я увидел на следующий день, что началось обсуждение. На улице ничего абсолютно не происходило. Запах уже был, но еще не совсем сильный. Я удивился, потому что обычно если ночью это случается, к утру уже ничего не остается.
RFI: Ваш дом далеко от завода?
Савелий Крутов: Где-то 15 километров до завода, мой дом как раз стоит на краю города, то есть я ближе всего к заводу. В этот же день я поехал на это озеро — я знаю, где это находится, я там бываю — и снял небольшое видео, что за месяц вода куда-то исчезла примерно наполовину. И все, что лежит на дне — оно же не просто так было водой залито — начало давать испарения. Запах на месте тоже стоял конкретный, но дышать можно было даже без респираторов. Да, пекло немного, но дышал нормально. Каждую ночь все это дело усиливалось, потому что стояла жара конкретная, и все это парило, парило, парило. Буквально 3–4 дня назад было очень сильно ночью, вообще невозможно было дышать. У меня на автомобиле буквально за ночь позеленел бампер, все хромовые детали, на козырьках окон скопились маслянистые капли, и вообще, вся машина у меня была в каком-то налете. Это была самая конкретная ночь. Как раз после этой ночи к нам приехал Аксенов (глава республики Крым) и принял решение вывозить детей. Их вроде бы за день вывезли — но это по желанию, кто хотел. Я видел очень много автобусов, там мои братья, сестры малые, всех развезли, кого куда. Как только их вывезли, на следующий день к вечеру изменился ветер, и с тех пор ничем даже не пахнет. Вот сейчас у нас уже дождик прошел, все нормально, птички поют, кошечки бегают. Никаких кислотных дождей, все нормально. Может, это из-за того, что ушла жара и перестало парить.
Мария Смирнова тоже раньше работала на этом заводе, сейчас у нее другие занятия. В частности — волонтерские. По роду своей деятельности она часто уезжает из города, и, очевидно, именно поэтому любые изменения в нем очень сильно бросаются ей в глаза. Первые признаки экологического неблагополучия она заметила еще в середине августа, когда вернулась из очередной поездки.
Мария Смирнова: 1 августа все было зеленое, а вот 13-го я приехала, никто еще ни о чем не знал, половина листвы уже была желтая. Поэтому, возможно, выбросы раньше были, просто не чувствовалось. Листва, я точно это помню, пожелтела буквально за 12 дней. Потом я уехала, и где-то 15 августа начали люди жаловаться, что у них мрут растения на окнах, что какой-то налет появляется. А потом, я так поняла, стало все больше и больше, каждые 2–3 дня, и самый пик настал 23-го, когда стало совсем все плохо, и все поржавело. 29-го я приехала, и, действительно, все было ржавенькое. Мои лично вещи — это маникюрный набор, который лежал открытым, и все щипчики, все было ржавым.
В итоге вы оттуда уехали снова. Сколько дней вы провели в Армянске, и что там было?
Мария Смирнова: Всего три дня я там пробыла, поняла, что воняет. В городе стало так пахнуть, как будто дым или пар из трубы стелется по земле. Запах какой-то гари, смешанный с запахом металла, запах кислоты. Кстати, самочувствие такое… Апатия. Жара там была аномальная, высокие температуры, я приехала из Феодосии, у моря как-то легче было. И такая апатия, не хочется выходить, и каждые два часа я смотрела в окно, нюхала воздух, проверяла, откуда ветер, сразу закрывала окна. Было ощущение нервозности, весь город такой. Я так поняла, два выброса сильных было: 23-го, когда шумиха была, и 28-го, когда всем уже совсем было плохо. Все было забросано этими ржавыми фотками. И тогда уже у нас началась немного паника, администрация начала общаться с людьми, но говорили, что у нас все нормально, что возьмут пробы, еще что-то. Надо было уже что-то делать, ничего не делалось в течение недели, а неделя для такого воздуха — это много. Через два дня приехал Аксенов и сказал, что два часа есть, чтобы школьники собрались. По-моему, на следующий день они уже отчитались на совещании, что у них около 3000 детей вывезены.
Вы сейчас поддерживаете связь со своими друзьями, оставшимися в городе. Что они говорят?
Мария Смирнова: Я вижу по фото своих друзей, что они все в масках. Они сидят на работе в масках, выкладывают истории в масках. Дело в том, что маски эти обычные работают всего 2–3 часа. Расход такой нормальный получается для человека.
Но говорят, ветер изменил направление, прошел дождь, воздух очистился…
Мария Смирнова: Воздух освежился, да, я видела, что был там дождик, но это дождиком не убирается. То есть если там какие-то испарения, выбросы, дождик прошел, и заново это будет. Может, вы видели, химики спорят по поводу химических формул: что с чем смешалось и что получилось? Я посматриваю — то это была серная кислота, то это был сернистый ангидрит. Сернистый ангидрит — это ужасное вещество. Я не знаю, как люди выжили, почти месяц этим дыша.
Вы опасаетесь возвращаться?
Мария Смирнова: Сказать, что я прямо панически боюсь туда заезжать, не могу, что я умру за один-два дня, или что-то со мной случится — нет. Но долго там находиться мне не хотелось бы. Я все равно буду следить постоянно за выбросами, за всем. Я уже готова, что мне надо каждый день будет пить сорбенты, минералку, от аллергии…
Много людей сейчас уехали из города?
Мария Смирнова: Очень много. 3000 — это только дети. Плюс с ними уехали все мамы детей до восьми лет, у кого мамы, у кого-то папы. Есть беременные, которые поехали рожать в Симферополь или куда-то еще, у них там у кого муж служит, у кого еще что-то. Они сейчас не знают, куда им возвращаться, потому что, насколько я знаю, по беременным нет никакой программы по санаториям. Если они рожают где-то, то им приезжать сейчас в Армянск с грудным ребенком, в полупустынный город… Я видела фотографии, видео — половина ларечков закрыты.
По словам Марии, завод «Крымский титан», с деятельностью которого связывают выбросы, является градообразующим, и городские власти крайне не заинтересованы ни в его закрытии, ни в остановке. В городе циркулируют слухи о том, что причиной обмеления озера-кислотонакопителя могли стать оказавшиеся в нем либо канализационные сливы, либо соленая вода, возможно, попавшая из соседнего озера, что вызвало химическую реакцию. Сейчас этот водоем нужно снова заполнять водой, причем исключительно пресной, но, как известно, ее на Крымском полуострове мало, и теперь власти должны придумать, как именно они и руководство предприятия будут решать данную проблему. Сколько времени на это уйдет, и что будет происходить с экологией города — на эту тему нет никакой определенности.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться