«Их пугает только количество людей на улице»: почему оппозицию не пускают в Мосгордуму
В Москве в эти выходные пройдут протестные акции, связанные с тем, что избиркомы не допустили до выборов в Мосгордуму 13 представителей оппозиции. Среди них — соратники Алексея Навального Любовь Соболь, Иван Жданов, Константин Янкаускас, лидер Партии перемен Дмитрий Гудков, член федерального политсовета партии «Яблоко» Сергей Митрохин и другие.
Опубликовано:
Слушать - 13:20
«Их пугает только количество людей на улице»: почему оппозицию не пускают в Мосгордуму
16 июля официально было объявлено о том, что 13 человек из числа незарегистрированных кандидатов в депутаты не смогли собрать необходимое количество подписей избирателей для регистрации. Согласно закону, количество подписей, признанных недействительными, не должно превышать 10%. У Илья Яшина таковых насчитали более 13%, у Соболь — почти 15%, у Дмитрия Гудкова — 18,4%. На требование кандидатов ознакомить их с претензиями к каждой из забракованных подписей и все их рассмотреть отдельно, был получен отказ.
Еще в минувшее воскресенье, когда просочилась неофициальная информация о том, что оппозиционные кандидаты до выборов допущены не будут, у мэрии, а затем у здания горизбиркома, была устроена стихийная протестная акция с участием недопущенных кандидатов и их сторонников. В итоге ее прервала полиция, несколько человек были задержаны. Однако независимые незарегистрированные кандидаты собираются продолжать борьбу за участие в выборах — в том числе с помощью протестных акций.
У директора Фонда борьбы с коррупцией Ивана Жданова признали недействительными 20% подписей. На его взгляд, единственный способ заставить избиркомы работать честно — это устраивать протестные акции. 20 июля на проспекте Сахарова пройдет согласованный митинг в поддержку незарегистрированных кандидатов.
Иван Жданов: Сколько человек придет на акцию — совершенно непредсказуемая вещь. Мы рассчитываем, что будет много, что это будет одна из самых больших акций за последние годы. Но на акции же выходят во многом по эмоциям, и насколько это задело москвичей, мы как раз сами и хотим увидеть. Если выйдет больше 15–20 тысяч человек, это точно будет заметно, что пришло много.
RFI: Думаете, если выйдут те же 15 тысяч, это поможет оспорить решение избиркомов?
Это единственное, что может помочь. Только это. Не одна акция. Мы каждый день выходим на Трубную площадь, где собирается ядро волонтеров. Вот эта большая акция. Конечно же, они на это смотрят, и им не хочется. Потому что любая следующая акция может вывести еще больше людей. Ну, а люди-то разгневаны, люди злые, и их это очень беспокоит.
А вы не опасаетесь, что в случае малочисленности эта акция может сослужить кандидатам дурную службу?
Я думаю, что если я один выйду на акцию, для меня это будет правильно, честно, и так должно быть. То есть, если каждый кандидат выйдет на акцию, каждый, кто собирал подписи, каждый, кто ставил подписи, выйдет на эту акцию, то просто не может быть мало людей на этой акции.
Как вы думаете, почему из числа оппозиционных не допустили именно наиболее известных?
В этом вопросе содержится ответ. Потому что они рассчитывают, что менее известные оппозиционеры не победят, и именно по этому критерию они отбирали, кого пустить на выборы. Тех, кто не представляет угрозы для их кандидатов, для их единоросов, они пускали. Тех, кто представляет хоть какую-то опасность, они не пускали. А поскольку рейтинг у «Единой России» настолько низкий, что они могут проиграть даже самому неизвестному человеку, который просто назвался независимым кандидатом, они не допускают практически никого.
Но ведь когда отказывают именно наиболее известным — это выглядит крайне подозрительно. Или их это не смущает?
Слово смущение вообще не подходит для наших властей, слова стыд, этика, мораль — это не про них совершенно. Это просто про стратегию максимально длительного удержания власти. Их не интересует уже ничего, их только пугает количество людей на улице — это единственный критерий, на который они ориентируются.
Между тем глава Мосгоризбиркома Валентин Горбунов на пресс-конференции 17 июля заявил, что случаи, когда один избиратель несколько раз подписывался за кандидата в депутаты или в избирком были предоставлены подписи умерших людей, стали основными нарушениями в ходе избирательной кампании в этом году. Наиболее часто, по его данным, такие нарушения встречались в поданных на регистрацию документах Геннадия и Дмитрия Гудковых, а также юриста Фонда борьбы с коррупцией (ФБК) Любови Соболь и Ивана Жданова. При этом он сообщил, что Мосгоризбирком готов рассмотреть и перепроверить все документы кандидатов в депутаты Мосгордумы, которым было отказано в регистрации, если от них поступят официальные жалобы. Глава Партии перемен Дмитрий Гудков такую жалобу уже подал.
Дмитрий Гудков: Подписи абсолютно честные, наших там ошибок меньше 50 — то, что мы проанализировали. Все остальное — это абсолютно незаконная браковка наших честно собранных подписей. У нас забраковали 1019 подписей, из них 500 забраковал графолог МВД, при этом из этих 500 мы уже нашли 200 человек, которые написали заявления, что это их подписи и что они собственноручно оставляли и подписи, и дату проставляли. И оставшиеся 300 — это тоже настоящие живые люди, мы их найдем обязательно. Так что 500 мы отбиваем таким образом. 96 подписей — это преднамеренные так называемые ошибки ввода в духе «Дарья Тимурович», когда коверкали имена, отчества, названия улиц, меняли род. Вот вам уже 600. Если этих убрать, мы уже проходим. Еще порядка 200 подписей — это когда они требуют от сборщиков указания внутригородских районов. Мы не обязаны это указывать. Или они, например, пишут: адрес не соответствует. Чему не соответствует — не указали. Мы начинаем обзванивать, у нас все верно в 90% случаев. То есть просто беспредел. Или они, например, забраковали подпись сборщика, который сам у себя взял, он живет в моем округе. Он же сборщик, он же избиратель. И его подпись признали рисовкой. Или, например, они отправляют в базу МВД запрос на человека, приходит ответ: все хорошо, есть такой. На следующий день по этому же человеку отправляют повторный запрос, меняя местами циферки в паспортных данных.
Как реагирует избирком на ваши претензии? Идут на контакт?
Мы все отдали заранее в окружную избирательную комиссию, они ничего не учли. Из 600, которые мы потребовали, они убрали нам 54, восстановили эти подписи. И все, дали пять минут на выступление и проголосовали за отказ в регистрации. Просто нагло, по-хамски.
Как вы думаете, решение о недопуске принимали на уровне Москвы или в Кремле? И чего они опасаются?
По мне — точно в Кремле. Это даже не уровень Москвы, это уровень выше. Почему приняли решение? Потому что мы выигрываем эти выборы. Они думали, что мы не соберем подписи, а мы все то время, что они отдыхали, рисовали подписи своим этим едросам, мы реально их собирали, мы провели полноценную кампанию. Я собрал 7500 подписей с паспортными данными, а для победы здесь нужно 12 тысяч голосов. Мы, в принципе, уже 60% голосов собрали в ходе подписной кампании. Они это поняли и решили по беспределу не пускать. То есть, сбор подписей стал для нас полноценной избирательной кампанией. От 50 до 100 волонтеров каждый день у меня стояли на самых проходных точках, ходили по квартирам. Узнаваемость выросла в три раза, рейтинг вырос в несколько раз. Контакты мы собрали, база избирателей уже есть, осталось поработать не так много, и мы выигрываем выборы.
Что могут сделать те 13 кандидатов, которых не допустили — даже если все они в итоге пройдут в Мосгордуму? Это ведь даже не треть депутатского корпуса?
При нормальной зонтичной кампании можно выиграть большинство. Потому что «Единая Россия» крайне непопулярна сейчас. То есть нас 13 плюс шесть зарегистрированных — это уже 19. Дальше коммунистов называем: Жуковский, Шувалова, Зюганов — 22. Тимонов, справорос, еще там несколько от СР идут, Игорь Глек — это уже 25. Ну вот вам и набирается большинство.
Какова, на ваш взгляд, вероятность того, что вы добьетесь отмены решения избиркома?
Будет принято политическое решение, закон на нашей стороне. Отстоять все можно. Но они могут пойти и по беспределу, как уже это делали.
По мнению члена совета движения «Голос» Станислава Андрейчука, история с недопуском оппозиционных кандидатов испортила репутацию Москвы как региона, где проходят честные выборы.
Станислав Андрейчук: Мы видим традиционную историю для России, когда этап проверки подписей становится просто фильтром в руках исполнительной власти по недопуску кандидатов. И становится очевидным, что сами комиссии не работают непредвзято. Они предвзяты, и предвзятость политически обоснована. Это происходит по всей стране. Примерно то же самое сейчас в Иркутске происходит. И это происходит уже на протяжении десятилетия, не что-то новое.
Речь в большей степени о необоснованных придирках или сознательных фальсификациях изначально корректных данных избирателей?
Там главная проблема даже не в проверке паспортных данных, а в проверке графолога, насколько я понимаю. Потому что это такая вещь, которую совершенно невозможно оспорить в нашем суде. Графологи, которые проверяют подписи, — это сотрудники МВД. И суд, и избирательная комиссия принимают во внимание только их заключения, поэтому в их заключениях нет никаких обоснований, а лишь констатация некого факта.
Претензии в том, что несколько подписей сделаны одной рукой?
Либо подписи сделаны одним и тем же человеком, либо дата и подпись поставлены разными людьми, а по закону надо, чтобы избиратель сам поставил и дату внесения подписи, и подпись. Ну и так далее. При этом понятно: чтобы нормальную графологическую экспертизу провести, нужно иметь какое-то количество материала для сравнения. Материала почерка я имею в виду. Естественно, это невозможно сделать в тех условиях и за то время, которое сейчас отводится на проверку подписей. Поэтому понятно, что это как минимум субъективная история, не основанная на какой-то строгой методологии, как максимум — это фальсификация материалов. Но здесь избирательная комиссия будет ссылаться, что это именно графологи представили, поэтому сложно найти крайнего.
Если сложно, то есть ли смысл в протестных акциях?
Процесс регистрации еще не завершен, еще есть формальные основания для оспаривания. Мы же понимаем, что зачастую эти решения принимаются не столько на правовой основе, сколько политически. И, наверное, такая демонстрация наличия поддержки и скандализация выборов могут сыграть на то, что хотя бы часть кандидатов была зарегистрирована, необязательно все. Есть Мосгоризбирком, вышестоящая комиссия, которая может принять иное решение, есть суды, в которые можно пойти и вызвать в качестве свидетелей тех избирателей, которые ставили подписи, если эту работу удастся провести, хотя она, безусловно, очень сложная, тяжелая. Формальные возможности для того, чтобы отыграть все назад, еще есть, они не исчерпаны. Власть может воспользоваться этим инструментом, чтобы свое решение изменить. Вопрос в том, захочет ли она менять. Ну и кроме того, надо понимать, что у тех политиков, которые сейчас выходят, политическая карьера не заканчивается с этими выборами, они достаточно молодые в большинстве своем.
Ради чего была затеяна вся эта кампания по недопуску независимых кандидатов? Чего власть так испугалась?
Москва до этого долго выстраивала имидж региона, в котором с выборами все более ли менее по-человечески, то есть фальсификаций не было, допускали, давали побеждать муниципальным кандидатам в 2017 году на многих территориях. Сейчас это все, конечно, перечеркивает эти усилия. Почему это происходит? Я думаю, что действительно для них было бы большой проблемой, если бы такие политики, как Яшин и Соболь, прошли в Московскую городскую думу. Вопрос не в том, как сильно они могут повлиять на голосование в Мосгордуме, вопрос в том, что они, во-первых, получают некий официальный статус, становятся вполне себе признанными федеральными политиками, потому что по влиянию депутат Мосгордумы зачастую более серьезен, чем депутат Госдумы — распоряжается большими бюджетами и так далее. Они получают дополнительные инструменты для контроля того, что происходит в Москве, а Москва — это 3 триллиона рублей бюджетных средств. Это огромные деньги, которые уходят на то же благоустройство, не очень контролируемое и так далее. Поэтому я думаю, что и для федеральной власти это головная боль, если Яшин и Соболь оказываются в Мосгордуме, и для московских властей это головная боль. Никому из тех, кто принимает решения на данный момент, это не выгодно, наверное.
На этой неделе стало известно о том, что президент России Владимир Путин за «заслуги в развитии и совершенствовании избирательного права и многолетнюю добросовестную работу» присвоил звание заслуженного юриста России начальнице юридического отдела Мосгоризбиркома Риме Кузнецовой. А Фонд борьбы с коррупцией обнаружил у семьи главы Московской городской избирательной комиссии Валентина Горбунова недвижимость на берегу Адриатического моря в Хорватии. Расследование опубликовано на Youtube-канале Алексея Навального.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться