Дело Дадина: Мосгорсуд отмел «простое решение» об отмене приговора

В московском городском суде 31 марта прошло заседание по апелляции, поданной гражданским активистом Ильдаром Дадиным и его адвокатами Ксенией Костроминой и Алексеем Липцером. Они требовали отменить приговор, вынесенный Дадину по новому российскому закону, вводящему уголовную ответственность за многократные нарушения установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга или пикета. В результате срок Дадину был снижен — с 3 до 2,5 лет.

Активист Ильдар Дадин Facebook

Идея введения уголовной ответственности за административное нарушение принадлежит председателю комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Андрею Клишасу. Весной 2014 года во время аннексии Крыма он поделился с ней во время встречи с Владимиром Путиным. Тот воспринял идею благосклонно, и в скоростном порядке закон был принят.

Его критики говорят, что в этой норме есть множество противоречий с уголовным, уголовно-процессуальным кодексом. Но главное — с Конституцией. В которой, во-первых, записано право на мирные шествия и пикеты граждан. А во-вторых — запрещается судить за одно и то же деяние дважды.

Несмотря на это, очень быстро были найдены граждане, которых неоднократно задерживали и приговаривали к административным взысканиям, в основном незаконно, за одиночные пикеты. И образцово-показательно возбудили против них уголовные дела. Двое из них — Владимир Ионов и Ирина Калмыкова — решили покинуть Россию. Двое — Марк Гальперин и Ильдар Дадин — остались. И именно Дадин стал первым и пока единственным, которого приговорили по новой статье 212.1 к реальному сроку — три года колонии общего режима.

Решение это он и его адвокаты пытались в последний день марта опротестовать. Но попасть в зал заседания оказалось задачей невыполнимой. Туда допустили только родственников, участников процесса и нескольких журналистов с фотокамерами. Всего 17 человек. Для всех остальных была организована видеотрансляция в соседнем зале.

Качество связи было плохим, и трансляция все время прерывалась. На это накладывалось то, что Дадин также физически отсутствовал в зале суда и участвовал в процессе в режиме видеоконференции. Против чего он энергично протестовал. В какой-то момент недовольство стали высказывать и присутствовавшие в зале.

Ильдар Дадин и его адвокаты требовали его личного присутствия в суде, так как возможность видеотрансляции предусмотрена для исключительных случаев, в основном связанных с вопросами безопасности, но судья Наталья Борисова отказала им в этом. Точно также она отказалась приобщать к делу некоторые ходатайства Дадина. Тогда он в почти что часовом заявлении стал перечислять нормы, которые, по его мнению, были нарушены при его осуждении.

По мнению адвоката Генри Резника, который решил также участвовать в апелляции, поскольку счел это своим гражданским долгом, большая часть этой информации «избыточна».

В своей семиминутной речи, достойной того, чтобы быть записанной в анналы судебного красноречия, он сказал, что понимает сложное положение, в которое попал суд. С одной стороны, статья и обвиняемый по ней есть. С другой стороны — сплошные противоречия. Поэтому Генри Резник призвал судью Наталью Борисову поступить просто: вообще отменить приговор, используя возможность, которая есть у каждого суда — сослаться не на кодекс, а напрямую на Конституцию.

Генри Резник:  «Я в полной мере осознаю сложность положения, в котором находится суд. Сложность эта определяется очевидной дефектностью норм статьи 212.1. Сейчас Интернет полнится уже признанием её неконституционности. Обращаюсь к суду общей юрисдикции, чтобы он принимал решения на основе прямого действия Конституции. Есть такое право».

Непризнание нормы неконституционной — это функция Конституционного суда, сказал Генри Резник. Но в конкретном случае суд вправе в своем решении сослаться не на спорные положения того или иного кодекса, а непосредственно на положения основного закона. Депутаты, которые, как выразился Резник, «в своем верноподданническом угаре» поспешно внесли и приняли закон, не учли основания классификации преступлений, которая следует не буквальному следованию тексту той или иной нормы, а истолкованию и применению в системном единстве с нормами общей части уголовного кодекса. То есть новый закон, по его мнению, противоречит не только Конституции и международным нормам, но и самим принципам юриспруденции.

Но судья Наталья Борисова решила не прислушиваться к этим аргументам. После перерыва она оставила приговор в силе, снизив срок наказания с трех до двух с половиной лет общего режима.