10 лет Норд-Оста

С утра 26 октября в Москве около Театрального центра на Дубровке проходят траурные мероприятия в память погибших 10 лет назад заложников, захваченных террористической группой Мовсара Бараева и убитых затем российским спецназом при штурме театра. В духе времени, мероприятия церковные – с литургией и освящением колоколов строящейся поблизости церкви. 

10-летие "Норд-Оста" youtube / screenshot RFI

Если совсем коротко изложить события тех дней, то получится так. Чеченская террористическая группа захватила в театре около тысячи заложников, чтобы, угрожая их жизни, потребовать от российских властей прекращения войны и вывода российских войск из Чечни. Три дня власти имитировали переговоры, а рано утром 26 октября предприняли штурм здания, в результате чего погибло 174 заложника (по официальным данным – 130) и 40 террористов (по некоторым данным, 54 человека). Террористы убили двух человек (по другим сведениям – пятерых), все остальные погибли от неизвестного до сих пор газа, пущенного спецназом в театр через систему вентиляции. ФСБ, руководившее операцией, не сообщило гражданским врачам ни состав газа, ни специфический антидот, отчего 119 человек погибли уже после окончания штурма, в больницах.

Террористы по каким-то причинам не привели в действие взрывные устройства, хотя имели на это достаточно времени. Всех их, спящих или в бессознательном состоянии, добил выстрелами в голову спецназ ФСБ. Ни один террорист не предстал перед судом в качестве обвиняемого или свидетеля. Суда вообще не было. Участники операции получили правительственные награды. Руководивший операцией заместитель директора ФСБ генерал Владимир Проничев был награжден звездой героя России.

События тех дней люди вспоминают по-разному. Приближенные к власти политики и военные считают, что это была успешная победа ради сохранения авторитета России на международной арене. Оставшиеся в живых заложники и родные погибших вспоминают о тех днях с горечью и до сих пор ищут справедливости в российских и международных судах.

Меня известие о захвате Театрального центра на Дубровке застало в Париже в обществе чеченских политэмигрантов. Они были в ужасе от случившегося и выдавали самые мрачные прогнозы. Захват заложников они расценили как авантюру и провокацию. На следующий день я был в Москве и две ночи провел на Дубровке, став очевидцем штурма здания театра. После первых же сообщений генерала Владимира Васильева по окончании штурма, стало ясно, что целью операции было не освобождение заложников, а убийство всех членов группы Мовсара Бараева. В понимании властей именно это было главным критерием успеха.

Маловероятно, что российские спецслужбы были вовсе не осведомлены о намерениях захватить театр на Дубровке. По их же собственной информации, летом 2002 года в Чечне прошло совещание полевых командиров, на котором было решено «перенести войну на территорию противника» и осуществить крупное нападение в российской столице. Чтобы понять это, не обязательно было пользоваться услугами разведки. Достаточно было внимательно следить за тем, что говорили лидеры чеченского сопротивления.

Еще в мае 2002 года Шамиль Басаев в интервью для информационного агентства «ПРИМА-News» говорил мне, что война придет на территорию России.

«Я хотел бы сказать гражданам России: война придет в каждый ваш дом, и не думайте, что сейчас мирное время потому, что Россия воюет с нами. Это значит — вся Россия находится в состоянии войны с нами и не думайте, что вы мирные граждане в наших глазах. В наших глазах вы безоружные военные, но не мирные граждане потому, что те люди, которые большинством своим одобряют геноцид чеченского народа, не могут являться мирными гражданами. Они просто безоружные противники, не более. Наш первый президент Джахар Дудаев говорил в свое время, что спасение утопающих — дело самих утопающих. Это касается и нас, воинов чеченского сопротивления, это касается и граждан России потому, что Россия сегодня тоже тонет. Тонет в болоте собственных ошибок.
Гражданам России я хотел бы привести такой пример того, чего они добились этой войной. Российская военщина выращивает сегодня в Чечне поколение, для которого уже нет другой жизни, кроме как войны, кроме джихада. Это поколение людей, которые при первой же возможности готовы уничтожить и себя, и всю Россию. Их главной целью становится нанесение как можно большего вреда России; все зависит только от случая, от возможностей. Поверьте, сегодня очень много появляется таких групп новых, которые не контролируют ни я, ни Масхадов, ни кто-то другой. Они сегодня как бы в автономном плавании и делают что хотят, на свое усмотрение. Люди просто ожесточены этой войной. Русская пословица «Один в поле — не воин» устарела. Сегодня, в век прогресса, один в поле — очень даже воин… Это будет актуально через определенное время, потому что при том варварском, жестоком отношении русской военщины к мирному населению, рано или поздно такой ответ должен быть. Мы не должны забывать Третий закон Ньютона — всякое действие имеет противодействие».

Тех слов Шамиля Басаева никто не услышал. А, может быть, и услышали, но не приняли во внимание. Через полгода война пришла в Москву, и для многих это стало неожиданностью. Для президента Путина трагедия на Дубровке была, вероятно, очередным и не очень значительным эпизодом, одним из тех, которыми полна его политическая биография. По каждому их этих эпизодов без ответа осталось множество вопросов. Они немного утеряли актуальность, не так остры, как прежде, но никуда не делись и ждут своего часа.