«Делай, что хочешь» — летнее путешествие в страну Рабле
В 2019 году Европа отмечает 500-летие эпохи Возрождения. Пятьсот лет назад во французском городе Амбуаз, в исторической провинции Турень, ушел из жизни Леонардо да Винчи. Но Турень стала центром празднований не только благодаря итальянскому художнику. Неподалеку от Амбуаза родился другой гений Ренессанса — французский писатель Франсуа Рабле. В истории Гаргантюа и Пантагрюэля события разворачиваются на фоне его родных мест. Корреспондент RFI Гелия Певзнер проехала по следам Рабле, нашла источник раблезианских застолий и даже Божественную бутыль.
Опубликовано: Отредактировано:
В городе Шинон на берегу Вьенны, одного из крупнейших притоков Луары, стоит памятник Франсуа Рабле. Писатель повернулся к реке спиной. Местная легенда объясняет такое странное расположение неприязнью, которую автор Гаргантюа и Пантагрюэля испытывал к воде как к напитку. Его герои предпочитали вино и отправились на поиск Божественной бутыли. Литературоведы утверждают, что бутыль — символ знания. Но жители города уверены, что речь идет о бутылке «шинона» из местных погребов. В качестве доказательства они показывают сами погреба, в том числе и принадлежавшие отцу Рабле.
Мы не знаем, сколько времени писатель прожил в родной Турени — дата его рождения неизвестна. Но отцовские погреба, назвав их святилищем Бутыли, он описал в деталях, запомнить которые в состоянии только ребенок. Например, вывеску над входом: «По оштукатуренному сводчатому переходу, расписанному снаружи фресками топорной работы, изображавшими пляску женщин и сатиров, которые сопровождают старика Силена, сидящего на осле и заливающегося хохотом, мы спустились под землю. Тут я сказал Пантагрюэлю: – Этот вход приводит мне на память разрисованный погребок первого города в мире: живопись там точь-в-точь такая же и тоже совсем новенькая». Как и во времена Рабле, чтобы попасть внутрь, нужно спуститься на одну ступень, потом повернуть налево, и еще три ступени, и откроется источник.
В Шиноне сохранились и другие места, связанные с Рабле — например, семейный дом и здание суда, где его отец, юрист Антуан Рабле, произносил свои защитные и обвинительные речи. Шинон гордится своим знаменитым уроженцем. Рабле отвечал городу взаимностью и даже называл его первым городом в мире. А обосновывал такой подход к истории так: «Я нимало не сомневаюсь, что Шинон город древний, — это удостоверяет его герб:
Шинон, Шинон, Шинон, Шинон!
Хоть мал, но всюду славен он.
Его старинной кладки стены
Глядят с холма на воды Вьенны.
Но почему же он первый в мире?… — Я нашел в Священном писании, что первым градостроителем был Каин. — Следственно, нет ничего невероятного в том, что первый построенный им город он назвал в свою честь – Каинон, а потом уже в подражание ему и все прочие основатели и воздвигатели городов начали давать им свои имена: Афина — Афинам, Александр — Александрии, Константин — Константинополю».
Сегодня по Шинону и его погребам можно пройти вместе с Рабле. «Разрисованный погребок» из «Пятой книги» о Пантагрюэле — единственный вход в огромные подземные погреба длиной в три километра. Они, как улитка, закручены спиралью, прямо под Шинонским замком. Сейчас на месте вывески с вакханками и Силеном — штандарт с гербом города. Но место для хранения вина здесь до сих пор может получить любой.
Погреба расположены в бывших карьерах, здесь добывали камень для строительства Шинонского замка и всего города. Здесь проходит фестиваль шинонских вин, а также устраивает застолья «Братство раблезианских разливщиков-запевальщиков Шинона». Членами братства могут стать виноградари, виноделы и просто любители Рабле. Гроссмейстер Братства Жан-Макс Мансо рассказывает, откуда в Шиноне такие погреба и такие вина.
Жан-Макс Мансо: Из белого песчаника, который добывали здесь c XI и вплоть до XVIII века, построены все наши дома. Город даже торговал камнем. На реке есть и другие карьеры, камень оттуда грузили прямо на плоскодонные суда и спускали вниз к Нанту, где замок тоже почти целиком сделан из нашего белого песчаника. Но это настоящее богатство города не только из-за строительства, песчаник очень важен для качества нашего вина. Виноградники, растущие на этих почвах, дают хорошо стареющие вина. С каждым веком местное вино приобретало все большую известность. Когда Генрих Плантагенет захватил Шинон и стал отстраивать замок, он сделал нам настоящий подарок. Углубились карьеры, а вместе с камнем мы смогли отправлять в Бретань наше вино. Поэтому Рабле и говорит о бретонском вине — сегодня это звучит удивительно, своего вина в Бретани нет. На самом деле это наше вино, которое уплывало к бретонцам. А потом в Шиноне бывали многие короли, и, соответственно, развивалось виноделие. У шинонских вин появилось множество разных сортов. Так что мы, виноградари, — и я в том числе — гордимся тем, что нашему винограднику больше тысячи лет. Сорта, которые мы выращиваем, появились здесь не случайно. Это каберне фран для красного и шенен для белого вина, которое еще называют луарским пино. Рабле тоже упоминает о нем в своей книге. Здесь сложился очень интересный микроклимат, и это заметили местные монахи. Они поняли, что он подходит именно для этих сортов, и начали их выращивать. Так наш виноградник и развивался веками.
В Шиноне находился городской дом семьи Рабле, но писатель родился и вырос в поместье Девиньер, это главная достопримечательность Турени, связанная с именем писателя. Небольшой дом с флигелем, голубятней и хозяйственными постройками окружен виноградниками и полями. Здесь тоже есть погреба, они больше, чем сам дом — 600 кв. м. Бутылку «вина Рабле» можно купить в магазине при музее. Горизонт не застроен — вдалеке видны соседние замки и руины монастыря. Сегодня в Девиньер находится музей Рабле. Его директор Ален Леконт раскрывает удивительный секрет поместья: этот пейзаж и является главным и самым аутентичным экспонатом. В книгах Рабле он становится центром мира. На поле перед домом разворачивается война Грангузье с королем Пикрохолем. И снова каждое здание и каждая излучина реки описаны в «Гаргантюа» с точностью, свойственной только детской памяти. Недаром герои книги — великаны. Скорее всего, именно великанами воображал маленький Рабле своих соседей.
Ален Леконт: Этот дом совсем небольшой, но он занимает огромное, важнейшее место в романе о Гаргантюа. Рабле сделает из дома своего детства дом Гаргантюа. Знаменитая битва между Грангузье и Пикрохолем будет проходить в долине, что лежит перед нашими глазами. Из почти кукольного очаровательного домика, каким мы видим его сегодня, Девиньер становится в романе настоящим домом великанов. Рабле много раз упоминает Девиньер. Он уедет отсюда примерно в 1509 году и, возможно, больше никогда не вернется в Турень. Но как каждый из нас, он в деталях запомнит место своего детства и, в частности, природу, окрестности, и опишет их во всех подробностях. Гаргантюа написан в 1534-м, и читая, понимаешь, что автор по-прежнему смотрит на дом и на окружающий пейзаж глазами ребенка, с высоты детского роста. Для него это настоящий дворец, крепость, вокруг которой разворачивается мировая война. Он как будто находится в центре урагана. Вокруг все стремительно движется, валится кубарем — кстати, это Рабле придумал это французское выражение, — а дом незыблемо стоит на месте. Это его ориентир в трудные времена, его крепость и компас.
Пейзаж вокруг Девиньер сейчас целиком занесен в список исторического наследия Франции. Монастырь, который виден на горизонте, оказывается Телемским аббатством, Гаргантюа подарил его брату Жану после победы над Пикрохолем. До аббатства можно пройти вдоль поля, взяв в музее наушники с записью аудиоспектакля. В них оживают звуки великих битв и пиров благородных великанов — благодаря разработанному музеем приложению. Раблезианские застолья тоже родились в поместье Девиньер. Здесь проходят и банкеты после битвы — ведь нужно отпраздновать победу. Война с королем Пикрохолем началась из-за фуасов, эти булочки Рабле называют радостью гурманов. Если купить фуасы в булочных Шенона, а к ним — виноградный пирог, о котором тоже идет речь в книге, то на поле с видом на дом Рабле можно устроить пикник.
А поселиться вполне возможно в самой Телемской обители. Мэр маленькой деревни открыл здесь гостевые комнаты для туристов — всего несколько, и, конечно, только для любителей Рабле. Брат Жан принимал в обитель только «таких мужчин и женщин, которые отличаются красотою, статностью и обходительностью». При этом «все это были люди весьма сведущие, среди них не оказалось ни одного мужчины и ни одной женщины, которые не умели бы читать, писать, играть на музыкальных инструментах, говорить на пяти или шести языках и на каждом из них сочинять стихи и прозу. Нигде, кроме Телемской обители, не было столь отважных и учтивых кавалеров, столь неутомимых в ходьбе и искусных верховой езде, столь сильных, подвижных, столь искусно владевших любым родом оружия; нигде, кроме Телемской обители, не было столь нарядных и столь изящных, всегда веселых дам, отменных рукоделиц, отменных мастериц по части шитья, охотниц до всяких почтенных и неподневольных женских занятий».
Провести отпуск с такими соседями — отличный план на лето. Единственное условие — следовать главному правилу монастыря — «Делай, что хочешь».
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться