Закон против дискриминации вызвал бурную реакцию в грузинской церкви

Парламент Грузии принял закон о недопустимости любых форм дискриминации. Против принятия этого закона активно выступали представители грузинской православной церкви. По их мнению, «антидискриминационный закон» легализует безнравственность и противоречит христианским догмам. У здания законодательного органа состоялись митинги протеста. Священнослужители пригрозили депутатам отлучением от церкви. После долгих переговоров закон всё-таки был принят, но с существенной поправкой, оставляющей возможность для широкой интерпретации его положений.

Патриарх грузинской православной церкви Илия II в Москве 2008 г. (архив) REUTERS/David Mdzinarishvili

На прошлой неделе в Грузии не было события более значительного и, в какой то степени, опасного, то есть чреватого далеко идущими политическими последствиями, чем противостояние церкви и светских властей страны по поводу так называемого «Антидискриминационного закона»: законопроект разработан по рекомендации Европейского союза. Он должен «аккумулировать» все положения других законов и подзаконных актов о недопустимости ущемления прав и свобод граждан по любому признаку. В том числе, сексуальной ориентации и гендерной идентичности.

Правительственные чиновники, как и их европейские коллеги, открыто говорили, что принятие закона – необходимое условие для введения безвизового режима со стороны ЕС. Кроме того, если Грузия действительно желает стать органичной частью европейского сообщества, то уважение прав любых меньшинств, - элементарная европейская норма, а её утверждение считается главным признаком «европейскости» страны.

Тем не менее, правительственная инициатива, поддержанная как парламентским большинством правящей коалиции «Грузинская мечта», так и оппозицией из числа соратников экс-президента Саакашвили, натолкнулась на яростное сопротивление консервативной части общества, особенно высших иерархов Грузинской православной церкви и её паствы.

Католикос - патриарх всея Грузии - Илья Второй официально обратился к правящей коалиции с призывом, не принимать закон, который, по мнению главы ГПЦ, приведёт к «легализации греха». Призыв патриарха поддержал ряд непарламентских партий. Бывший спикер парламента Нино Бурджанадзе заявила, что она никогда не согласится «с легализацией инцеста, как это произошло в некоторых странах Европы», не уточнив при этом какие именно страны она имеет ввиду.

Бурная дискуссия по поводу «закона против дискриминации» естественно получила политическую окраску. Прихожане церквей жгут у здания парламента портреты Михаила Саакашвили и миллиардера Бидзины Иванишвили, выражая тем самым расхожее в определённых кругах мнение, что оба политика, не занимая сейчас никаких официальных постов, тем не менее, пытаются подорвать совместными усилиями фундаментальные основы национальной идентичности и общественной морали, «скрепленной православием».

Председатель парламента, Давид Усупашвили заявил, что выбор «за» или «против» антидискриминационного закона – это выбор между Россией и Европой. Он намекнул, что все, кто выступает против принятия закона, тем самым вольно или невольно пытаются сорвать подписание соглашения об «Евроасоциации Грузии», намеченное на конец июня.

В то же время, оппоненты властей ссылаются на «конкордат» – особое соглашение, подписанное между государством и Грузинской православной церковью в 2002 году – во время правления президента Шеварднадзе. Согласно документу, важные решения затрагивающие «духовные скрепы» общества должны быть согласованы с патриархией. В частности, многие священники, участвовавшие в бурном обсуждении законопроекта на заседании парламентского комитета по правам человека, указывали на то, что «дискриминацией» может быть квалифицировано и проповедь против нетрадиционной сексуальной ориентации. Все аргументы о невозможности такой интерпретации «антидискриминационного закона» наталкиваются на непонимание и неприятие верующих и их духовных предводителей.

Характерный пример: все грузинские телеканалы показали инцидент у здания парламента, как женщина средних лет убеждает присутствующих, что в случае принятия закона, священники якобы будут обязаны совершать обряд бракосочетания однополых пар, поскольку отказ будет считаться дискриминацией. И, опять таки, все аргументы об абсурдности подобной интерпретации наталкивались на агрессивную реакцию собравшихся.

Представители патриархии покинули, в знак протеста, заседание парламентского комитета, пригрозив депутатам отлучением от Церкви. При этом сам патриарх Илья хранит многозначительное молчание, не сулящее властям ничего хорошего: согласно всем опросам, глава грузинской православной церкви обладает непререкаемым авторитетом. Все три предыдущих президента страны – Звиад Гамсахурдия, Эдуард Шеварднадзе и Михаил Саакашвили – потеряли власть во многом из-за того, что лишились поддержки церкви и её предводителя.

Грузинская православная церковь остаётся важнейшим ресурсом легитимации. Поэтому, любое грузинское правительство всячески пытается не разгневать иерархов ГПЦ и не дать, тем самым, повод своим политическим противникам, а то и врагам, обвинить власти в неуважении к Церкви. Неслучайно, что именно в эти дни, с угрозами свержения «безнравственной власти» выступил ни кто иной как генерал Тенгиз Китовани – бывший командующий национальной гвардией Грузии и главный организатор военного переворота в январе 1992 года. «Если не образумятся, мы ворвёмся в парламент и прогоним их» - заявил Китовани.

Противостояние по поводу «антидискриминационного» закона выявило глубинные противоречия в грузинском обществе. Об этом RFI побеседовала с политологом Георгием Нодия:

RFI: Как бы вы охарактеризовали или детерминировали то, что произошло и происходит в связи с антидискриминационными законом. Ведь столь серьезная проблема не могла возникнуть на пустом месте. Каковы её истоки?

Георгий Нодия: «Думаю. Истоки в том, что Грузинская православная церковь сформировалась как независимая сила, которая имеет претензию на власть и на то, что её высокий рейтинг и авторитет должен трансформироваться в политическое влияние с правом вето в определённых вопросах, интересных для Церкви. И в данном случае, Церковь, скажем так «Играет мускулами» и пытается продемонстрировать своё влияние. Есть подозрения, что наша Церковь в целом, в какой те степени находится под влиянием России. В то же время в Грузии церковь формировалась в качестве независимой силы но является выражением так называемой «мягкой силы» России. Обратим внимание на слоганы, используемые в данном случае: «Европа несёт разврат», «Европа учит нас гомосексуализму» и так далее. Всё это, стандартная фигура кремлёвской пропаганды. Кончено, мы можем, в теории, представить, что это случайное совпадение, но, может быть, и неслучайное, а источник вдохновения связан с Россией

Вам не кажется, что основные демократические институты всё-таки проявили слабость? Во всяком случае, принятие закона было отложено на некоторое время под давлением внесистемных сил. О чём это свидетельствует?

Формально можно сказать так, что люди, которые ходят в церковь – это часть общества, как и сама Церковь. К их мнению тоже надо прислушаться. Но окончательное решение принимает парламент. Хотя многие члены парламента скорее солидаризуются с церковью. Но, видимо, неформальный лидер правящей коалиции, Бидзина Иванишвили, дал им задание провести этот закон. Однако в то же время они не хотят портить отношения с церковью тоже. Совместить эти две тенденции невозможно, хотя они и будут пытаться создать видимость того, что прислушиваются к мнению церкви.

Вы хорошо знакомы с европейским опытом разрешения подобных проблем. Согласны ли вы с тем, что сейчас в Грузии возникла дискуссия, которая давно отгремела в Европе, и европейским странам удалось найти определенный модус вивенди? Или всё-таки происходящее у нас это уникальный случай, и какой вывод, на ваш взгляд, мы могли бы извлечь из европейского опыта?

Определённая аналогия, безусловно, существует. Большинство общества может быть консервативно настроено, но государство и культурные элиты всегда требуют более высоких стандартов защиты прав человека. Такая коллизия существовала во многих странах. Тут главное, быть последовательным, чтобы государство защищало права человека и не допускало дискриминации. Единственная (хотя и очень важная) специфика нашей ситуации в том, что вопрос, который естественно возникает при развитии любого общества, как то связывается с геополитическими проблемами, когда речь идёт о выборе между европейскими ценностями и российским влиянием. Вот в этом «грузинская специфика» проблемы.

Какова роль в происходящем «конкордата» между государством и церковью, который заключён в 2002 году? Именно на этот документ часто ссылаются противники «закона против дискриминации».

Конкордат был выражением политического компромисса, достигнутого на том этапе. Это был успех церкви. Но, на мой взгляд, апелляция к конкордату сегодня носит формальный характер. В Конкордате ничего не написано такого, что могло помешать парламенту принять закон против дискриминации».

Не смотря на бурные дискуссии и яростное сопротивление религиозных фанатиков, парламент всё-таки принял закон, но с существенной поправкой, которая, по мнению ряда наблюдателей, выхолащивает его в суть: отныне «дискриминация сексуальных меньшинств» запрещена, но допускается «в случае необходимости защиты общественной морали и нравственности».

Насколько такая поправка будет приемлема для европейского сообщества, - покажет ближайшее будущее. До подписания договора об ассоциации Грузии с ЕС осталось всего несколько недель.