Внутренняя политика Украины и ее отголоски во время войны

До 24 февраля этого года интерес к украинской политике в мире возникал разве что во время президентских выборов. После 2004 года стало понятно, что выбор граждан в Украине отнюдь не предрешен. Более того, избранных президентов граждане как встречали аплодисментами, так и провожали со свистом. В довоенной Украине была даже парламентская оппозиция. Российская агрессия изменила политическую жизнь с ее шоу, дискуссиями и даже скандалами. Как именно — об этом Русская служба RFI поговорила с украинским политологом, главой Центра прикладных политических исследований «Пента» Владимиром Фесенко.

Политолог Владимир Фесенко © screenshot Youtube

RFI: У тех, кто следит за украинской политикой, есть ощущение, что после 24 февраля внутриполитическая жизнь в стране остановилась. Так ли это?

Владимир Фесенко: Да, это именно так — внутриполитическая жизнь в Украине сейчас заморожена, хотя время от времени проявляются отголоски прежних конфликтов. Чтобы было понятно, я поясню, что такое активная внутренняя политика в Украине. Во-первых, это публичная работа Верховной Рады. Потому что парламент — это не только заседания, а еще и околопарламентская деятельность, и брифинги.

Отдельные шоу — это заседания согласительного совета парламента накануне пленарных заседаний. Второй и, может быть, самый главный элемент внутриполитической жизни в Украине — это ток-шоу на всех крупных телеканалах Украины. Именно они были основным источником чрезмерной конфликтности украинской политики. Это была арена ежедневных политических столкновений. Причем, все ведущие новостные и политические телеканалы принадлежали либо отдельным олигархам, либо были под контролем конкретных политических сил. Как это ни странно, в основном оппозиционным.

Более того половина этих телеканалов принадлежала пророссийским силами. Три канала были под контролем Виктора Медведчука, и произошло это при президентстве Порошенко. У них были давние личные и бизнес-отношения. Вот вам еще одна особенность украинской политики — люди могут быть в противоположных политических лагерях, быть идеологическими противниками, но при этом тайно сотрудничать. Именно их идеологическое соперничество давало возможность консолидировать вокруг себя сторонников, раскручивало их рейтинги. Этой тенденции уже больше 20 лет, началась она при президентстве Леонида Кучмы, и продолжалась при всех президентах.

Сейчас внутриполитическая повестка кардинально изменилась. Главные новости касаются войны, все внутриполитические конфликты ушли в сторону, либо заморожены. Первые полтора месяца страна была поглощена сопротивлением агрессору, в этом объединились все, рекордно выросли рейтинги популярности Владимира Зеленского. Это феноменально, потому что никогда ни один президент Украины не имел поддержки 90%!

Это, конечно, ударило по остальным, потому что политическое информационное внимание сосредоточено вокруг деятельности главы государства. Другие политические фигуры отошли на второй план. Заметны те, кто засветился во время войны. Самый показательный пример — феномен Алексея Арестовича, советника главы офиса президента Украины, другой пример — губернатор Николаевской области Виталий Ким, резко выросла популярность главнокомандующего Вооруженными силами Украины Валерия Залужного и это тоже беспрецедентно, у нас никогда такого не было! На этом фоне рейтинги Петра Порошенко, Юлии Тимошенко и других политических, в том числе и оппозиционных фигур, обвалились.

Сейчас, спустя полгода, все-таки время от времени возникают мелкие скандалы. Как это ни удивительно, из-за океана прилетает не только так нужное Украине оружие. Почему, как вам кажется, это происходит?

Конфликты появились в последние месяцы, когда ситуация на фронте стабилизировалась. Пока она была напряженной, общество просто не принимало никаких скандалов. Война продолжается, но все-таки самая драматичная фаза осталась позади. Если вы имеете в виду письмо американской конгресвумен Виктории Спартц, то высказанные в нем обвинения, что якобы Украина торгует западным оружием, абсолютно ничем не подкреплены. Ее спрашивали о доказательствах, но ни одного факта Спартц привести не смогла. Украина физически не может торговать оружием — нет авиасообщения, не работают порты — не то что западным, а даже нашим оружием мы торговать не можем. Кроме того, нашим военным его не хватает, поэтому какая там торговля!

Еще одно событие, случившееся месяц назад, вызвало бурное обсуждение. Я имею в виду отставку генпрокурора Украины Ирины Венедиктовой и главы Службы безопасности Ивана Баканова. Можно ли сейчас говорить о том, как они повлияли на политическую жизнь Украины?

Не стоит преувеличивать значение этих перемен для общей ситуации в Украине. В меньшей степени это касается Генпрокуратуры. К надзорному органу накопились самые разные претензии, часть из них появилась еще до начала войны, часть — во время войны в связи с ситуацией с российскими военнопленными. Военная разведка занималась обменом, а генпрокурор Ирина Венедиктова организовывала быстрые судебные процессы. И тут возникли противоречия. Зеленский не любит, когда играют свою собственную политическую игру, он считает, что должна действовать команда по согласованной логике.

К Генпрокуратуре Украины были также претензии, связанные с тем, что часть местных прокуроров на оккупированных территориях перешла на сторону врага. Но это не новая проблема, в 2014 году таких случаев было гораздо больше. Вспомним известную «няш-мяш» Поклонскую в Крыму. Смена руководства прокуратуры существенно не повлияла на ситуацию в стране. Единственное изменение (и оно не было связано с фигурой Венедиктовой) — вскоре после этого назначили нового специализированного антикоррупционного прокурора. Там были некоторые проблемы, которые касались конкурса, и борьба разных интересов. Мне сложно говорить, насколько Венедиктова была в этом задействована, но это единственное, что можно воспринимать как последствие ее отставки.

Поясните пожалуйста суть тех претензий к Венедиктовой, которые связаны с обменом военнопленных.

Вначале обменами занимались разные государственные структуры. Но когда начались противоречия, Зеленский поручил это главе военной разведки Кириллу Буданову, одной из самых популярных сейчас фигур в Украине. Но в чем была проблема с Венедиктовой? Она начала организовывать быстрые пропагандистские процессы над российскими военнопленными, и это вызвало проблемы в переговорах об обмене тех, кто находится в плену, и, в частности, «азовцев».

Тогда, давайте поговорим о руководстве Службы безопасности Украины, которую возглавлял Иван Баканов, друг детства Владимира Зеленского.

В СБУ немножко сложнее ситуация. При прежнем руководителе СБУ Баканове был совершен целый ряд существенных кадровых ошибок и возникли проблемы в ходе войны. Некоторые руководители СБУ оказались слабыми, не смогли эффективно действовать, были и предатели, и те, кто сбежал. Например, глава службы внутренней безопасности СБУ сбежал из Украины. Другой руководитель, возглавлявший Крымское направление, а позже помощник Баканова, Кулинич оказался предателем. Сейчас идет расследование по обвинению его в госизмене. Это проблема, которая проявилась в первые месяцы войны, потом ситуация начала выправляться. Но Зеленский, видимо, был очень сильно разочарован Бакановым, поэтому решил его поменять. Нельзя сказать, что перемены в руководстве СБУ на что-то повлияли, поскольку ошибки начали исправлять раньше.

Но тем не менее смена руководства СБУ и Генпрокуратуры не прошли незамеченными. Почему?

Популярна версия состоит в том, что якобы двух руководителей заменили для того, чтобы усилить влияние офиса президента, его руководителя Андрея Ермака. На мой взгляд, это, мягко говоря, большое преувеличение. Претензии были еще до войны и к работе Баканова, и к работе Венедиктовой, но война усилила эти претензии, особенно к Баканову.

Что касается влияния, я отмечу один факт: лица, которые были назначены исполняющими обязанности генпрокурора и главы СБУ, оказались на высоких постах еще до прихода Олега Татарова и карьеру делали без его участия, до того как сам Татаров был назначен в офис президента. Другое дело, что они выстроили конструктивные отношения с Олегом Татаровым. Это такая аппаратная дипломатия. Лучше иметь влиятельного союзника, чем влиятельного врага. На ситуацию в стране это никак не повлияло, она сейчас определяется войной, а не кадровыми решениями.

В Украине знают, кто такой Олег Татаров, но за пределами страны о нем мало что известно.

Он один из заместителей главы офиса президента, куратор правоохранительных органов. У Татарова репутация хорошего аппаратного менеджера. В чем была его проблема? Он до и во время революции достоинства в конце 2013 и в начале 2014 года работал в аппарате МВД при Януковиче, и в тот момент несколько раз выступал с публичными заявлениями антимайданного характера. Конечно, как только его назначили, это сразу же вызвало резкую критику активистов Майдана, мол на высокие должности возвращают людей Януковича. Потом было расследование, которое касалось руководства одной крупной строительной фирмы. Татаров, который был юридическим менеджером этой фирмы, обвинялся в причастности к коррупции. История эта зависла, подозрения остались, а некоторые активисты и эксперты полагали, что Олег Татаров использовал свое новое служебное положение для того, чтобы замять это расследование. Пока эта история не завершена.

Фигура Татарова, пожалуй, самая противоречивая. Есть, конечно, критика и в адрес главы офиса президента Андрея Ермака. Хотя обвинения, которые высказывались еще до войны, что он якобы агент влияния Москвы, не только не получили подтверждения, но и были опровергнуты реальной ситуацией и поведением в том числе самого Ермака во время войны. Но многим не нравится, что влияние Ермака вновь возросло, он является ключевой фигурой в отношении с нашими западными партнерами, и это, конечно, вызывает недовольство у представителей оппозиции.

Недавно в Украине стало известно об обнаружении и закрытии «ботофермы», связанной с бывшим президентом Петром Порошенко…

Это не первая «ботоферма», которую закрывают в Украине, их и до войны закрывали. Они работали на коммерческой основе. Эта «ботоферма» была закрыта примерно месяц назад, она оперировала достаточно большим объемом ботов и влияла на ситуацию в соцсетях. Действительно, ее связывают с Петром Порошенко, бывшим президентом и одним из оппозиционных лидеров. Вообще, нужно сказать, что само появление «ботоферм» в Украине — это, к сожалению, дурное влияние России. Вы наверное помните «ольгинских троллей». Этот пример — особенно после Брекзита и выборов 2016 года в США — оказался заразным. Многие, в том числе и в Украине, посчитали, что это очень эффективная политтехнология. Вот бывший президент Порошенко и его люди решили создать такой инструмент.

Вы сказали, что сейчас основная мишень критиков руководства страны — это люди, которые окружают Владимира Зеленского. Можно ли сказать, что критика косвенно все же направлена на самого президента?

Зеленского сейчас не критикуют, потому что у него очень высокий уровень популярности и поддержки. Это слишком рискованно, и будет восприниматься фактически как игра в пользу России. Поэтому выбирают фигуры, которые менее популярны или, как Татаров, одиозны. Но я бы сказал, что это отголоски довоенных конфликтов. Нынешняя ситуация совсем другая.