Российская оппозиция сегодня — взгляд из настоящего в будущее
На выборах в России, прошедших в сентябре, ожидаемо победила «Единая Россия». Этот результат был получен в условиях полностью зачищенного политического пространства в стране. Лидеры оппозиции и их сторонники либо находятся в тюрьмах, либо выдавлены в эмиграцию, их сторонники были отстранены от выборов еще на стадии регистрации. Впрочем, аналитики отмечают, что даже в условиях тотального запрета в России существуют протестные настроения, а оппозиция все же существует.
Опубликовано:
Политолог, в прошлом спичрайтер Путина Аббас Галлямов в интервью Русской службе RFI отметил, что под словом оппозиция следует понимать не политические структуры, а настроения в обществе.
Аббас Галлямов: Это не конкретные инфраструктуры, не конкретные люди. Это в первую очередь недовольство низов, их ощущение, что нынешний курс ведет страну в тупик. Таким настроениям безусловно способствовали и долгосрочная ситуация, и тренды, которые с 2018 года наметились, и падение рейтинга действующей власти и понимание, что победить в Украине не получится.
Все это помноженное на ощущения, связанные с разгромом под Харьковом, и самое главное осознание того, что власть не знает, что делать, она ведет себя как страус, прячущий голову в песок. Харьковское поражение очевидно всем — и правящему классу, и значительной части обывателей, а на этом фоне демонстративные запуски фейерверков, открытие колеса обозрения в Москве, поездка Путина в Узбекистан.
Все это в совокупности создает вакуум власти, а природа, как известно, не терпит пустоты, этот вакуум обязательно будет заполнен, независимо от того, сидят ли лидеры протеста в тюрьмах или находятся в эмиграции.
Налицо революционная ситуация — верхи не могут низы не хотят. Я не скажу, что это произойдет завтра, но предсказать скорость изменений сейчас невозможно. Единственное, о чем можно говорить с уверенностью, что впереди — в марте, скорее всего — будет большой кризис, связанный с ситуацией в Европе, а точнее желанием России заморозить европейские страны и поставить их на колени, поскольку в Москве полагают, что зиму без российских нефти и газа Европа не переживет.
Но все может случиться гораздо раньше, если ВСУ продолжат так же успешно наступать, как это было под Харьковом, тогда все ускорится. Пока есть надежда на Миллера с его «Газопромом» и Токарева с его «Транснефтью». Когда выяснится, что Европа пережила эту зиму, а второй раз они точно на колени не станут, и построят новые энергетические потоки, тогда будет мощный кризис доверия по отношению к российской власти.
RFI: В таком случае нужен лидер. Есть ли кто-то в российской оппозиции, кто готов взять на себя ответственность?
Многие из тех, кого мы знаем, способны это сделать. Когда ситуация сложится, а система обрушится изнутри, тогда станет понятно, кто сможет взять власть в свои руки. Может быть, это будет кто-то из нынешнего руководства страны. Может быть, преемник, предложенный Путиным. Может быть, кто-то из нынешних элит начнет самостоятельную игру. Может быть, кто-то из умеренной оппозиции, кто-то из несистемной оппозиции, в том числе и сидящие.
Алексей Навальный в этом смысле — блестящий кандидат. Справятся или нет, можно будет сказать, когда все случится. В феврале 1917 года никому и в голову не могло прийти, что главными бенефициарами ситуации окажутся большевики и Ленин.
Что касается несистемной оппозиции, пока что мы видим неспособность объединиться. Более того, лидеры того же «Яблока» своих бывших однопартийцев Алексея Навального и Илью Яшина критикуют жестче, чем власть.
Безусловно, внутренние конфликты ослабляют российскую оппозицию и деморализуют ее сторонников больше, чем репрессии властей. Но надо понимать, что в момент, когда система реально начнет рушиться, ставки в игре настолько повысятся, что станут возможны союзы, которые до этого казались невозможными. Когда в оппозиции поймут, что все небесполезно, и появится ощущение возможной победы, многие лидеры станут гораздо более прагматичными и смогут договориться.
Смотрите насколько более договороспособным стал за последние несколько лет тот же Навальный, он раньше таким не был. Его команда сейчас занимает гораздо более прагматичную позицию. У Алексея Навального хорошее политическое чутье, и он первым почувствовал, что режим становится более слабым.
Допустим, у оппозиции появляется шанс. Но тут нужен не только харизматичный лидер и позитивная повестка, но и команда.
Конечно, ничего сопоставимого с командой, которую собрал Навальный, ни у кого нет. Альтернативой в этом смысле может стать кто-то из системы — умеренный и не замазанный в военной вакханалии, например, Собянин, Козак или Кудрин. В их распоряжении окажутся государственные институты…
Это возможно?
Аббас Галлямов: Это абсолютно реалистичный вариант, который случается чаще, чем приход радикальной оппозиции. Может прийти политик, имеющий поддержку и использовать тот аппарат, который уже есть во власти. Команда сама сформируется, когда появятся реальные, а не мнимые выборы.
Оппозиционные лидеры, находящиеся за пределами России, за последние полгода не раз собирались, чтобы выработать единую позицию и стратегию. Бывший депутат Госдумы, а ныне оппозиционный политик Дмитрий Гудков вынужден был уехать из страны в июне 2021 года. В интервью Русской службе RFI Гудков отметил, что представители российской оппозиции, находящиеся за рубежом, не сидят сложа руки.
Дмитрий Гудков: Я как раз сейчас нахожусь в Берлине, а потом еду в Брюссель, где мы открываем платформу, объединяющую разные группы оппозиции. Это будет антивоенный комитет, Комитет действия и Форум свободной России, Free Russian Fondation. Все вместе мы открываем секретариат, который называется Secretariat European Russians, созданный для совместной работы, связанной и с поддержкой россиян за рубежом, и с формированием аналитического центра, который будет заниматься исследованиями того, что сейчас в России происходит, а также формулировать планы на будущее, какой мы видим Россию после Путина. Сейчас мы как раз запускаем этот процесс.
RFI: Можно ли говорит об объединении российской оппозиции, которая до сих пор не всегда находила точки соприкосновения?
К сожалению, в этом процессе не могут участвовать люди, которые сейчас находятся в России. Поэтому мы не можем говорить об объединенной оппозиции без них. Например, половина моей команды уехала, а половина осталась. Поэтому мы скромно называемся секретариатом, но имеем в виду, что очень много достойных и политиков и активистов и журналистов находятся в России. Мы их будем поддерживать. У нас в повестке и создание аналитического центра, и создание программы будущего России, координация между странами, поддержка наших диаспор, и, мне кажется, сейчас объединение возможно.
В каком состоянии находится российская оппозиция сегодня?
Мне кажется, неправильно использовать слово оппозиция, потому что в европейском понимании это сила имеющая, как минимум, представительство в органах власти. В России никакой оппозиции как некой структуры, способной бороться за власть, быть не может.
Скорее всего, это объединение оппозиционно настроенных людей, выполняющих роль диссидентов, поскольку у нас очень многих посадили. Это Навальный, Яшин, Кара-Мурза, Пивоваров, Горинов и многие другие. Значительная часть выдавлена из страны. Говорить о какой-то политической силе, способной вести борьбу за власть, не приходится. Потому что нет никакой политики внутри страны, все зачищено. Речь идет о диктатуре, выстроенной Путиным.
Но, тем не менее, оппозиция все равно играет определенную роль в формировании общественного мнения, и, конечно, мы можем использовать соцсети для информирования граждан о том, что происходит в Украине. Ситуация может в любой момент качнуться.
В целом, если мы говорим об оппозиции, то если бы были честные условия для участия в разных политических кампаниях, мы бы выигрывали даже в одномандатных округах. Но такой возможности сейчас нет.
Есть ли лидер у оппозиции, способный взять на себя ответственность в случае благоприятного развития событий?
У нас много лидеров, которые готовы взять ответственность, нам не нужен один вожак. И вообще мы пришли к консенсусу, что в Росси и больше не должно быть никакого авторитаризма, никакой диктатуры. Это значит, что управление должно быть коллегиальным. Мы все —сторонники парламентской республики, федерализации, передачи власти на места в регионы, другой избирательной системы, при которой парламент будет формировать власть, при чем парламент, сформированный из разных политических сил, которые должны будут научиться приходить к какому-то консенсусу и компромиссу.
Я должен сказать: и те, кто в России, и те, кто в тюрьмах, и те, кто в эмиграции, готовы будут взять ответственность и, я надеюсь, готовы будут в какой-то момент объединиться, чтобы побороться за власть.
Но, опять-таки, здесь надо понимать, что кроме демократически настроенных политических лидеров есть и сторонники монархии, империи, и левые, условно говоря, сторонники коммунистических идей. Поэтому будет серьезная борьба после Путина. В этом будет принимать участие и какая-то часть элит, которую не надо списывать со счетов.
Мы сейчас не можем говорить, как это все будет организовано, прогнозировать крайне сложно, но нужно готовить программу, готовить площадку для диалога с европейскими западными институциями, что важно, потому что у российской экономики нет будущего без восстановления отношений с западным миром. Поэтому работу мы начинаем уже сейчас.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться