«Петр ничего не отторгал. Он возвращал и укреплял»

Филолог Гасан Гусейнов объясняет, как для многих россиян 12 июня стало днем прощания с Россией. Хитростью сместив последнего президента СССР, Борис Ельцин дал наказ сменившему его на посту президента РФ Владимиру Путину: «Берегите Россию!» Почему Путин не смог исполнить этот завет? Ельцин думал, что «Россия» — это новая Российская Федерация, а для Путина «Россия» — это и вся бывшая империя, и союз ССР. В какие новые границы мир вернет РФ после вторжения в Украину, пока не ясно.

Шеврон убитого под Бахмутом бойца ЧВК Вагнера. Фото размещено украинскими военными 58-й отдельной мотопехотной бригады. © DR

История — это то, что живущие делают сегодня, а не то, что мертвецы делали в незапамятные времена. В противном случае история была бы мифологией.

Правда, у правителей, задержавшихся на троне, как и у их придворных, чувство реальности отмирает, и вот уже они видят в себе воплощение далеких легендарных персонажей.

Борис Ельцин был всего лишь первым секретарем уральского обкома КПСС и только пытался изобразить царя. Борис Немцов писал, что президент РФ должен быть похож на царя. Он должен быть статным, громогласным, решительным. Похожим на Петра, но все-таки не во всем, не во всем. От царя требовалось быть чуть-чуть демократом.

Поэтому яркому Немцову последний русский царь 20 века предпочел народного человека — простого, незаметного, даже маленького. Безликого. Но все-таки бодрого, непьющего мужчину. Их таких приехал из Ленинграда целый отряд — представителей простого народа в погонах. Но поскольку они были чекистами, начались переодевания. На первый план вышло актерство. Деятельностные игры. Все прежние царские реквизиты померкли. Цари наши, может, и маленькие, зато царство — вон какое великое.

А главным признаком царя во все времена оставалось его неоспоримое право убивать — своих и чужих. Поодиночке и толпами. 24 февраля 2022 года и первый русский царь двадцать первого века стал, наконец, вровень с владыками России 20 века — с Николаем Вторым, с Лениным и Сталиным.

А чем была — на круг — история России в двадцатом веке? Это была история массового преследования, переселения, истребления людей и народов. В промежутках между решительными действиями людям разрешали дышать и размножаться. Они твердо знали только одно: с начальством бесполезно спорить, оно все равно придет со своими вооруженными людьми и изнасилует, а кого и убьет.

В исторической поэме о советском веке — «Несторе и Сарии» Семена Липкина (1956) — лучше, чем в ином научном трактате, схвачены ключевые слова и моменты века — сталинские инструменты управления.

Молодая абхазская девушка Сария вспоминает, как для нее начиналась новенькая еще советская власть:

Учитель русского и рисованья

Казался ей предтечею добра.

Пора любви, пора образованья,

Державности весенняя пора!

Все созидалось в эти дни впервые,

И фабрики, и гимны боевые,

Чека, больница, трактор и букварь —

Судеб живой и мертвый инвентарь.

Как часто начинанья роковые,

Такие безобидные вчера,

Вдруг обретали ярость топора…

Пройдет всего десяток лет, и она, и многие другие поймут, какой державный смысл скрывался за словами

Все созидалось в эти дни впервые,

И фабрики, и гимны боевые,

Чека, больница, трактор и букварь —

Судеб живой и мертвый инвентарь.

Вместо ложки у царя-повара был меч, перемешивавший сословия, народы, одиночек:

И двинулась Россия: маловеры;

Комбриги; ротозеи; мужики;

Путиловцы; поляки; инженеры;

Дворяне; старые большевики;

Ползучие эмпирики; чекисты;

Раскольники; муллы; эсперантисты;

Двурушники; дашнаки; моряки;

Любовницы; таланты; дураки;

Предельщики; лишенцы; виталисты;

Соседи; ленинградцы; старики;

Студенты; родственники; остряки;

Алаш-ордынцы; нытики — короче,

Все те, которых жареный петух

В зад не клевал — на край полярной ночи,

Туда, где свет, едва взойдя, потух,

В тайгу, в цынгу, без права переписки.

Там никому не ставят обелиски,

Там и без газа человек горел.

А за расстрелом следовал расстрел,

От близких отворачивался близкий,

По капле капал яд — сочился слух,

И смрадно гнил, изнемогая, дух.

За каждым словом, многие из которых теперь не объяснить без словаря Ушакова, — конкретная категория населения, подлежавшая уничтожению.

Московским царям и территории были нужны для того, чтобы выселять оттуда тех, кто там жил, а на их место переселять тех, кого царям хотелось там видеть. Вот почему к концу 20 века и должна была остаться территория великая, населенная редко и бестолково.

Вот и текущий царь, закрепившись на троне в конце двадцатого века, начал перебирать образцы для подражания. То Сталин, то Николай Второй, то Александр Третий, то князь Владимир Красное Солнышко, то Иван Третий, то Иван Четвертый.

Как остановить таянье населения? Вроде и страна все еще самая большая на планете Земля, но населена редко. Вдвое меньше Пакистана. Да и населена не совсем теми, кто был бы нужен для большого белого славянского царя. Русский мир — вот он, рядом совсем. А не наш.

Вся текущая политика превратилась для текущего русского царя в подражание великому прошлому. Предшественник просил его «беречь Россию»? А как? Да вот же — собрать «русский мир». Где взять русских людей? Да вот же они, вокруг нас — Беларусь да Украина. Почти те же россияне. Чуть-чуть надавим, сами покатятся. Пытались отобрать по мелочи у грузин, но там и население — не то, что нужно: абхазы, осетины какие-то. Нам русские люди нужны. Покладистые, свои.

Чуть-чуть надавить надо, как в Донбассе весной 2014 года, а потом сами пойдут. Кто смиряться не захочет, того прогоним. Кто уйти не захочет, того убьем.

9 июня 2022 года, встречаясь с «молодыми предпринимателями», текущий русский царь сказал об одном из своих предшественников — Петре Алексеевиче Романове, известном как Петр Великий: «Казалось бы, воевал со Швецией, что-то отторгал. Ничего не отторгал. Он возвращал. (…) Возвращал и укреплял. Вот что делал. Но, судя по всему, нам на нашу долю тоже выпало возвращать и укреплять».

Так вот, оказывается, что происходит, согласно высказываниям нового Петра Алексеевича и Иосифа Виссарионовича с 24 февраля 2022 года!

Что значит «возвращать»? Разрушать украинские города, убивать, насиловать и изгонять из них мирных жителей-украинцев.

А что значит «укреплять»?

Беспомощным заложникам, оказавшимся под сапогом оккупантов, вручать паспорта граждан России. Перекрашивать желто-голубое в красно-сине-белое.

Продолжить селекцию. Дать уехать или заткнуть глотку недовольно бурчащим, дать развернуться довольно урчащим. Из всех знаков отличия родов войск оставить одну нашивку: «Я не верю ни во что, я тут просто для насилия».

Остальной мир, кажется, пока предпочитает не верить своим глазам. Только вековечные соседи, с трудом и чудом вырвавшиеся тридцать лет назад из сталинско-петровского плена, понимают, куда клонит текущий владыка Московского царства. Соседи и дают пока убежище тем, кто двенадцатого июня отмечает день прощания с Россией.