«За гранью трусости»: правозащитники о решении ЕСПЧ по делу Натальи Эстемировой
Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) 31 августа вынес постановление по делу правозащитницы Натальи Эстемировой, похищенной в Чечне и убитой в июле 2009 года. Суд признал, что власти России не провели эффективного расследования этого преступления. При этом в Страсбурге не установили доказательств причастности к убийству «агентов государства». ЕСПЧ обязал власти РФ выплатить сестре Натальи Эстемировой компенсацию в 20 тысяч евро. Что думают об этом постановлении правозащитники?
Опубликовано:
Правозащитницу Наталью Эстемирову похитили 15 июля 2009 года рядом с ее домом в Грозном. Ее тело с огнестрельными ранениями нашли в соседней Ингушетии. По официальной версии следствия, Эстемирову похитил боевик Алхазур Башаев и другие участники его банды. Мотивом преступления следствие считает месть за публикации Эстемировой. Как объявляли чеченские власти, Алхазур Башаев был убит 13 ноября 2009 г. в ходе спецоперации, командовал которой лично Адам Делимханов. Тем не менее год спустя Башаева объявили в розыск, а Следственный комитет РФ сообщил, что он скрывается во Франции. Дело не раскрыто до сих пор, заказчик не привлечен к ответственности.
Обращение в ЕСПЧ
Заявление по делу «Эстемирова против России» сестра убитой Светлана Эстемирова подала в июне 2011 года. Светлану Эстемирову в этом деле представляли российские и британские юристы из «Мемориала» и Европейского центра защиты прав человека (EHRAC).
Как указывает суд, заявительница «жаловалась в соответствии со статьями 2 и 13 Конвенции на убийство своей сестры и неспособность властей тщательно, эффективно и быстро расследовать ее смерть». Вторая статья Европейской конвенции декларирует право на жизнь, 13-я — право на эффективную правовую защиту.
Пересказывая позицию заявительницы, ЕСПЧ отмечает следующее: «Заявительница утверждала, что Наталья Эстемирова выдвинула обвинения против сотрудников правоохранительных органов, что вызывало беспокойство у чеченских властей. Она получала угрозы от различных официальных лиц».
По словам заявительницы, только сотрудники правоохранительных органов могли «незамеченными» пройти через чеченские блокпосты, когда был введен режим усиленной безопасности после нескольких нападений незаконных вооруженных формирований. Истцы ссылаются, в частности, на неназванную свидетельницу, которая сообщила, что видела, как Эстемирову похитили военнослужащие на глазах у полиции. «В ходе неформального разговора следователи сказали, что убийство было совершено „людьми президента Чечни“», — добавили истцы.
Они заявляют, что в пользу версии о причастности чеченских властей к убийству говорят и несоответствия в расследовании. Указывают, например, что образцы ДНК одного из братьев Башаева не соответствуют образцам ДНК, взятым из автомобиля и с тела жертвы. А пули на месте преступления не совпали с патронами, выпущенными из пистолета, предположительно принадлежавшего Башаеву.
Представитель России заявлял, что доказательства истцов не заслуживают доверия, а личности свидетелей похищения не были раскрыты. Власти России утверждают, что на дорогах между местом похищения Эстемировой и ее убийством не действовал режим усиленной безопасности, о котором говорила заявительница, поэтому Башаев с сообщниками мог свободно выехать. По версии правительства России, отсутствие ДНК Башаева на теле Эстемировой и в машине «не противоречит официальной версии убийства группой людей», и заявительница «неправомерно утверждала, что пули с места преступления не совпали с патронами, выпущенными из пистолета Башаева», поскольку «фактически эксперты не смогли сделать никаких выводов по этому поводу».
Комиссар Совета Европы по правам человека в качестве третьей стороны указал, что убийство Натальи Эстемировой следует рассматривать на фоне общей картины — как часть многочисленных убийств и запугиваний правозащитников на Северном Кавказе. Он подчеркнул, что самые серьезные преступления в отношении правозащитников не были предотвращены и устранены надлежащим образом. Российские власти создали ряд препятствий для работы правозащитников, что привело к их маргинализации, особенно в Чечне. Это создало ситуацию, несовместимую с европейскими стандартами, подчеркнул комиссар.
Что постановил суд?
ЕСПЧ счел, что в деле «Эстемирова против России» заявители не смогли доказать причастность к убийству руководства Чечни. Поэтому суд не стал обязывать власти России доказывать обратное, то есть непричастность властей Чечни.
Как говорится в постановлении, версия заявительницы «была основана на свидетельских показаниях о том, что Наталья Эстемирова была похищена военными на глазах у полицейских, патрулировавших территорию. Однако эти доводы имеют низкую доказательную ценность, поскольку они основаны на показаниях от неустановленного источника, полученных более чем через шесть лет после убийства. Суд предпочитает доверять показаниям очевидцев, сделанных вскоре после инцидента».
Как продолжает суд, Наталью Эстемирову «схватила небольшая группа людей, приехавших на гражданской машине рано утром. Они совершили похищение вдали от глаз многих свидетелей. (…) В материалах дела суд не видит убедительных доказательств того, что проезд через КПП в то время был ограничен. В любом случае представляется, что преступники могли избежать их или беспрепятственно пройти через них по поддельным документам».
Суд счел, что в деле «Эстемирова против России» не было установлено в соответствии с требуемым стандартом доказывания («вне разумных сомнений»), что преступление совершили «агенты государства».
При этом ЕСПЧ отмечается, что российское правительство не предоставило суду большую часть материалов дела. Документы, имеющиеся в распоряжении суда, «ставят под сомнение тщательность расследования, в частности, качество анализа следователями доказательств и обоснованность их выводов, на которые ссылается правительство».
ЕСПЧ указывает, что версия следствия подтверждается только несколькими серьезными доказательствами. Они были переданы на экспертизу, но некоторые выводы экспертов оказались неубедительными или даже противоречивыми. К примеру, эксперты не смогли сделать однозначный вывод о том, были ли пули и гильзы с места преступления частями одного оружия, был ли у пистолета Башаева глушитель, принадлежали ли найденные в машине биологические материалы Эстемировой.
ЕСПЧ отмечает, что следствие не объяснило, почему на теле Эстемировой и на месте преступления не было найдено следов ДНК Башаева и других членов банды.
«В целом суд не видит, действительно ли следователи пытались установить личность всех членов этой группы», — добавил ЕСПЧ.
Что думают об этом решении правозащитники?
Участвовавшая в деле представительница «Мемориала» Татьяна Черникова в интервью «Кавказ. Реалии» отметила, что ЕСПЧ подошел к этому делу очень осторожно. Половинчатое решение она объясняет в том числе тем, что власти России предоставили ЕСПЧ далеко не все материалы дела, а только те, что говорят в пользу официальной версии СК. Юрист полагает, что доводы истцов были достаточными для того, чтобы сделать вывод о причастности к убийству Эстемировой представителей государства.
Руководитель программы «Горячие точки» ПЦ «Мемориал» Олег Орлов считает это решение плодом «политики хамства и шантажа» со стороны Москвы по отношению к Совету Европы и ЕСПЧ в частности.
Руководитель программы «Горячие точки» ПЦ «Мемориал» Олег Орлов о постановлении ЕСПЧ по делу Натальи Эстемировой
«Я думаю, что Европейский суд уже многие годы проводит очень осторожную и все более осторожную — на грани, а, может быть, за гранью трусости — позицию в вынесении решений относительно России. Европейский суд боится, что Россия будет создавать новые и новые прецеденты, когда она будет публично не признавать и не выполнять решения Европейского суда», — говорит Олег Орлов в интервью RFI.
Он связывает особую осторожность ЕСПЧ с тем, что дело Натальи Эстемировой очень резонансное, и реакция властей в случае признания их виновными в гибели правозащитницы, была бы «чрезвычайно резкой».
Старший юрист «Мемориала» Татьяна Глушкова отмечает, что вела в ЕСПЧ другие дела, где доказательств причастности властей к убийствам было еще меньше. Но тем не менее суд выносил положительные решения. Она тоже считает, что в деле Натальи Эстемировой сыграл свою роль политический вес дела, в связи с чем ЕСПЧ избрал позицию «максимальной отстраненности».
«Отсутствие достаточных доказательств, на которое ссылается ЕСПЧ, — это прямое следствие позиции российских властей, фактически покрывающих убийц. С Наташей расправились за то, что она бесстрашно бросала вызов произволу силовиков, и тщательное эффективное расследование этого преступления не оставило бы сомнений в причастности к нему «людей государевых», — уверена заместитель директора международной правозащитной организации Human Rights Watch по Европе и Центральной Азии Татьяна Локшина.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться