Завтра было вчера. «Таня» Константина Богомолова в Театре на Малой Бронной

Любите ли вы театр Богомолова так, как любит его московская публика? Тогда идите на его спектакль «Таня». Вы не любите театр Богомолова так, как не любит его другая часть московской публики? Тогда тем более идите на спектакль «Таня» в Театре на Малой Бронной, впервые открывшийся после двухлетнего ремонта.

Театр на Бронной представил первый спектакль на обновленной родной сцене. Это премьера «Таня» по одноименной пьесе Алексея Арбузова в постановке Константина Богомолова. © Максим Чернышев

Пьеса Алексея Арбузов «Таня» — одна из самых репертуарных пьес советского и постсоветского театра. История молоденькой недоучившейся студентки-медички, истово влюбленной в своего мужа и бросившей ради него институт, друзей, все прежние увлечения и ушедшей от него, узнав, что он полюбил другую, была c самого начала обречена на успех — в ней было ровно столько советской романтики (Таня заканчивает институт и уезжает в Сибирь лечить рабочих таежных приисков), чтобы к пьесе благоволили власти, и ровно столько человеческого тепла, любви и страданий, чтобы от нее не отвернулись ценители настоящей, не ангажированной драматургии.

Богомолов каким-то чудом вообще избежал внимания как к советской романтике, так и вообще — ко всем атрибутам советского бытия. Ничего не убрав из текста, лишь сократив его за счет сцен, не имеющих самого непосредственного отношения к Тане, режиссер словно бы изящно открестился от всего, хоть отдаленного напоминающего дань официальной идеологии.

Вроде все на месте — а все равно нет. Вот герои обсуждают первомайскую демонстрацию, но она кажется такой далекой, словно на другом конце света, и не имеет к героям никакого отношения. Вот молодой инженер с жаром рассказывает про новую драгу — понятно, что в первых советских постановках этот рассказ укладывался в нужный комсомольско-задорный пафос, но у Богомолова нет на него ни малейшего намека. И даже вся вторая часть пьесы, где Таня, превратившись из инфантильной девочки во взрослого специалиста, уже врачует в далеких таежных селениях, напрочь лишена гордости за настоящего советского человека.

Молоденькая Анна Патокина, недавняя выпускница мастерской Евгения Каменьковича, играет Таню — пушинку, Таню — снежинку, девочку воздушную и летящую, как знаменитое перышко из «Форрест Гампа». Она говорит быстро и с полуулыбкой, словно хочет избавиться от слов, поскорее перейти к чему-то настоящему.

В этом спектакле у всех актеров исключительно лаконичная манера игры. Точнее даже — аскетичная. По-взрослому неулыбчив муж Герман (Даниил Чуп), несуетен и малоподвижен влюбленный в Таню начальник прииска Игнатов (Дмитрий Куличков), почти монументальна разлучница Шаманова (Василиса Перелыгина), нетороплива и раздумчива кутающаяся в телогрейку Бабушка (Вера Майорова). Здесь все словно притихло, и только домработнице Дусе (Владимира Петрик) режиссер разрешает играть в полную силу — Дуся здесь на особом положении, она будто связующая нить между Таней-маленькой и Таней-взрослой, между чувственным миром и миром обязательств.

Сцена из спектакля «Таня» по пьесе Алексея Арбузова в постановке Константина Богомолова. Театр на Бронной. © Максим Чернышев

Сценография Ларисы Ломакиной так же аскетична, под стать выбранному Богомоловым стилю актерской игры, — на сцене только самые необходимые атрибуты советского житья-бытья — стол, несколько стульев, древний телефон, потертая этажерка. На заднике сцены проецируются крупным планом лица актеров, мы видим малейшее движение мускулов лица, любое движение глаз, мы вглядываемся в эти лица и понимаем, что слова — ноль, пустота, что слова лишь прикрывают и боль, и тревогу, и надежду.

Богомолов строит свой спектакль, как поэзию, как легкое дыхание, как полет того перышка, на которое в самом начале так похожа Таня. На смену словам приходит интонация. Перед нами лирический эпос, через который то и дело прорываются стихи — то голос Смоктуновского читает отрывок из «Евгения Онегина» — «И снится чудный сон Татьяне», когда Таня сворачивается калачиком на диване, то бегут титры стихотворения, написанного самим Богомоловым.

В канву повествования время от времени врываются песни из будущего — знаменитое битловское «Yesterday», как указание на то, чтобы на будущее особо не рассчитывали — оно было уже вчера. И нескончаемый снег, снег, снег. Снегом пьеса начинается — Таня рассказывает, как каталась на лыжах и заблудилась в Сокольниках, — и снегом же заканчивается — доктор Таня отправляется по тайге на лыжах за 30 километров спасать заболевшего ребенка. Этим ребенком оказывается сын ее бывшего мужа и Шамановой. Таня заблудилась в Сокольниках, но не заблудилась в тайге. Значит, холод и разлука были не зря.

«Таня» — самый не богомоловский спектакль Богомолова. И то, что именно им вновь открылся Театр на Малой Бронной, вполне может стать символом нового этапа в творчестве режиссера.