Нью-Йорк между Киевом и Москвой

Как выбираться из советского топонимического бреда? Филолог Гасан Гусейнов рассказывает об украинском поселке с названием Нью-Йорк, Донецке-Сталино-Юзовке британца Джона Хьюза, неожиданных связях между Феликсом Дзержинским и карболовой кислотой, «мертвом Советском союзе» и сегодняшней «войне за советское наследство» на территории Украины, мечтая о возвращении подмосковному Лесному Городку его исконного французского имени Катуар.

Памятник промышленнику Джону Хьюзу (Юзу), основателю Юзовки (современного Донецка). AP - Efrem Lukatsky

В 1954 году журнал «Новый мир» опубликовал повесть Виктора Некрасова «В родном городе». Написанная через шесть лет после публикации прогремевшей книги «В окопах Сталинграда», новая повесть отразила гармоничную душу художника, следовавшего за величайшим образцом — гомеровским щитом Ахилла, на котором Гефест изобразил два города — мирный, где люди играют свадьбу или ведут спор в суде, и осажденный, где гибель витает над всеми. Книгу о военном Сталинграде я читал, когда был студентом, а книгу о мирном Киеве — том самом «родном городе» Некрасова — совсем недавно, по наущению Дмитрия Быкова, по киевскому же изданию 1990 года, когда автора — Виктора Платоновича Некрасова — уже три года как не было на свете.

Читая повесть, я наткнулся на эпизод, который показался мне странным. Фронтовой офицер, вернувшийся в послевоенный Киев, встречается с Антоном Черевичным, взятым в плен в самом начале войны, шесть раз бежавшим и партизанившим, а в конце войны освобожденным из лагеря советской армией.

Как-то, заполняя какую-то анкету или список, Николай спросил его, где он родился.
— В Нью-Йорке, — спокойно ответил Черевичный.
— Брось дурака валять! У меня времени нет. Где ты родился, я спрашиваю.
— В Нью-Йорке, я ж говорю, — и улыбнулся. — Это в Сталинской области.
Поселок такой фабричный есть. В Дзержинском районе. Честное слово! Можешь
в паспорте посмотреть.
— Неужели есть?
Оказалось, что действительно есть.
— Так, может, и Нью-йоркский райком партии есть?
— Нет, райкома нет. А поселковый Совет Нью-йоркский есть. И председателем его был до войны человек по фамилии Дэвис.
Николай и стоявшие рядом ребята рассмеялись. Действительно, получалось очень смешно.
Антон много видел и пережил, но держал это в себе и высказывал только случайно, в ответ на какой-нибудь вопрос. Если его, например, спрашивали:
«Ну, расскажи, Антон, как у вас в лагере было?» — он пожимал плечами и говорил: «Да как во всех. Не лучше и не хуже». — «Били вас?» — «Били». — «Сильно били?» — «Основательно». Больше из него ничего выжать не удавалось.

Мне показалось, что этот топонимический эпизод нуждался в комментарии. И не только из-за Нью-Йорка, но и из-за Сталино — так в 1924 году назвали рабочий поселок Юзовка, получивший свое первое имя в честь британца Джона Хьюза, который в 1869 году построил в этих местах металлургический завод. Сталиным Юзовка пробыла с 1924 по 1961 год, так что читателю 1990 года уже нужно было пояснение, что имеется в виду Донецк. Как мы видим, название это — совсем молодое, но Нью-Йорку юзовскому повезло меньше. Основанный в 1877 году немецкими колонистами-меннонитами, этот поселок утратил свое название в 1951 году, так что к моменту публикации повести Некрасова Нью-Йорк уже стал поселком Новгородское. Меннонитов выслали из него еще в 1931 году в Амурскую область. Упорные верующие и там основали свой «Нью-Йорк», но их депортировали и оттуда, переименовав совсем уже новейший амурский Нью-Йорк в Луговое. Но вернемся в Донецкую область, ныне разделенную войной за советское наследство. Сам Донецк (бывшее Сталино, бывший Сталин, бывшая Юзовка) находится под контролем неосоветских сводных частей. А вот Нью-Йорк по кличке Новгородское остается под контролем законных украинских властей. И так уж случилось, что сформировалась в этом поселке группа молодежи, которая потребовала вернуть населенному пункту историческое название.

Соответствующее решение приняла в начале февраля 2021 даже Верховная Рада Украины.

Нужно заметить, что градообразующим предприятием Нью-Йорка (пока еще «поселка городского типа Новгородское Бахмутского района Донецкой области») является Дзержинский фенольный завод, в честь которого и железнодорожная станция имеет поэтичное название «Фенольная». Дзержинским завод называется потому, что ближайший город, ныне называемый Торецком, с 1936 по 2016 год назывался Дзержинским, а до 1936 и вовсе был Щербиновкой.

Вы будете смеяться, но и «фенол» раньше имел другое название: впервые получивший фенол немецкий химик называл это вещество карболовой кислотой, или карболкой. В общем, эта «Щербиновская карболка», или «Торецкий фенол», поддерживает городок на плаву.

За десятилетия выросли целые династии, которые и не связывают названия «Дзержинский фенол» с главарем Чрезвычайки, и скоро будут думать, что Торецк, названный в честь реки Кривой Торец всего-навсего в 2016 году, это и есть историческое название города.

Но выбираться из советского топонимического бреда придется, хоть это и трудное дело. В Украине, благодаря тридцатилетней независимости от СССР, дело пошло легче после «Ленинопада» 2013—2014 гг.

Но все-таки до Нью-Йорка дело тогда не дошло, и «Молодежная организация в поддержку украинского Нью-Йорка» приняла решение провести новый раунд переговоров с согражданами. Но пока историческое имя не вернулось окончательно, приходится пользоваться промежуточными именами. Инициаторы возвращения имени понимают, что их успех — дело не одного месяца, но им надо торопиться. Для Вашингтона (Федеральный Округ Колумбия) Украина — все более близкий партнер, находящийся между Центральной Европой и Россией. В отличие от многих европейских стран, не замечающих, что между ними и Российской Федерацией — широкая полоса независимых государств. Да, в военном отношении их не сравнить с ядерной державой, которая пока не научилась держать в узде свои атавистические имперские инстинкты: «Ну какая еще Америка, когда вы все тут зажаты между местными гигантами и стоящими на ногах середняками — Россией и Германией, Польшей и Венгрией?»

Ирония ситуации состоит, однако, в том, что английское имя на клочке украинской земли, который мертвый Советский Союз пытается отспорить у едва живой Украины, старше русских имен этого клочка земли. Британская Юзовка — с 1869 года, Сталино — с 1924, а уж Донецк — и вовсе новодел 1961 года рождения: я как раз в том году в школу пошел. То же и с Нью-Йорком. Да, Америку Колумб открыл, когда Киеву было уже полторы тысячи лет, а Москве — почти четыреста. Но вот этот вот конкретный населенный пункт на территории современной Украины — поселок городского типа, с выходцем из которого в начале 1950-х говорил герой повести Виктора Некрасова «В родном городе», — этот городок, пока называемый Новгородском, основали немцы-колонисты в 1877 году и дали ему американское имя Нью-Йорк. И как ни старались потом Советы и чекисты стереть память о нем с лица земли, как ни ссылали — дважды! — его первых насельников в медвежьи углы самой большой страны на земле, все-таки память эта осталась, и сегодня, в 2021 году, она снова стучит в дверь.

Не знаю, станет ли украинский Нью-Йорк городом-побратимом своего заокеанского прообраза, или, может быть, найдет себе другой экзотический населенный пункт в соседней России, вроде Мыса Доброй Надежды из Рязанской области. А то и подмосковный Лесной Городок вернет себе исконное французское имя Катуар и, «когда народы, распри позабыв, в единую семью соединятся», побратается с украинским Нью-Йорком.