Переизбрание Эрдогана президентом Турции выгодно России и совсем не проблематично для Запада — эксперт
Реджеп Тайип Эрдоган был переизбран в конце мая на третий президентский срок. В последние годы как для России, так и для Запада Турция была важным, но порой непредсказуемым и проблемным соседом. В своей международной политике Анкара постоянно лавировала между этими двумя центрами влияния, но, в первую очередь, защищала свои собственные интересы. Чьим интересам — РФ или Запада — в большей степени отвечает переизбрание Эрдогана? Как будет выстраиваться в дальнейшем внешняя политика Турции — в отношениях с НАТО и ЕС, Россией и Арменией, Азербайджаном и Центральной Азией, Сирией и Ираном? Что означает существенное обновление состава турецкого правительства для экономики, внешней и внутренней политики страны? На вопросы RFI ответил Байрам Балчи, директор Французского института анатолийских исследований.
Опубликовано:
RFI: Запад надеялся, что выборы в Турции приведут к демократическим переменам. Но Реджеп Тайип Эрдоган был переизбран. Чьим интересам больше отвечает его переизбрание, России или Запада?
Байрам Балчи: Устраивает ли это переизбрание Россию? Очень хороший вопрос. Для России это неоспоримо — да. Потому что со стороны России было сказано ясно, что президент Путин хочет переизбрания Эрдогана. Все показывает, что это переизбрание интересно для России, потому что между Эрдоганом и Путиным есть хорошее личное взаимопонимание.
Кроме того, обе страны за последние годы значительно сблизились. У Эрдогана и России особые отношения, даже если между Турцией и Россией есть разногласия по многим вопросам, им все же удается общаться.
И еще я бы сказал, что для России интересно иметь одного собеседника. Если бы победила оппозиция, у России был бы не один, а шесть собеседников. Оппозиция в Турции, как известно, представляет собой коалицию шести политических партий. И в результате, диалог оказался бы сложным, для Запада в том числе.
Поэтому переизбрание Эрдогана — это событие для России удовлетворительное. Кстати, на Западе Россию немного критиковали за то, что она будто бы способствовала его переизбранию. Я так не думаю, потому что в Турции все же сложно на все влиять. Но, тем не менее, для России это неплохо.
А для Запада? Вы сказали, что иметь одного политика для контактов — это хорошо. Но хотел ли Запад этой победы?
Для Запада все намного сложнее. Есть официальные заявления и реальность. Думаю, что вы, должно быть, видели в западных СМИ — в Соединенных Штатах и в Западной Европе — отзывы общественного мнения, возможно, даже некоторых политиков. Даже если об этом не говорилось открыто, на самом деле было желание, чтобы Эрдоган ушел. Потому, что в последние годы Турция причинила Западу много хлопот. Во внутренней пропитке Эрдоган произвел значительный авторитарный поворот. И по многим международным вопросам он занимает несколько «враждебную» позицию или, во всяком случае, не совсем прозападную. Интервенционистская тактика Турции в последние годы при Эрдогане сильно беспокоила страны Запада. Как и ее действия в Сирии, Ливии и Средиземноморье. Поэтому было желание, чтобы Эрдоган ушел, а в Турцию бы вернулась демократия. Но, я думаю, все намного сложнее.
В каком смысле?
Хотя я и не читаю мысли западных политиков, но мне кажется, что в какой-то мере переизбрание Эрдогана их устраивает. Хотя бы потому, что они знают, кто такой Эрдоган. Они привыкли с ним работать. И кроме того, в последние месяцы авторитарный крен Турции стал менее явным. И на международной арене, в условиях войны в Украине, Турция становится нужной. А Эрдоган становится куда более управляемым.
А еще, мне кажется, Эрдоган у власти в Турции полезен для стран Европы. По крайней мере, для Евросоюза. Потому что в случае возобновления вопроса о членстве в ЕС или укрепления связей Брюссель может сказать, что переговоры с Эрдоганом невозможны. Можно всю ответственность возложить на него. Это подходящее решение. В ближайшие месяцы мы увидим, как будут складываться отношения. Но думаю, что переизбрание Эрдогана, в конечном счете, для России — это хорошо, а для Запада — это не так уж и плохо.
Вы говорите, что для России Эрдоган предсказуем. Но российско-турецкий кризис 2015 года со сбитым российским истребителем показывает, что Эрдоган может действовать совершенно неожиданно.
Я не говорил, что Турция и Россия прекрасно ладят во всех вопросах. Но даже если есть споры, разногласия между Турцией и Россией, Эрдоган остается интересным партнером для России. Поскольку Эрдогана Запад не совсем принимает. Это позволяет Путину сблизиться с Анкарой. А поскольку Турция является страной НАТО, это дает России возможность провоцировать страны блока, сеять между ними раздор. Это также дает России рычаги для воздействия на Запад, что важно. Например, то, что России удалось продать Турции свои батареи ПВО С-400, — это что-то феноменальное. Это создало определенный кризис внутри НАТО. Москва чувствует, что Эрдогана можно использовать, как своего рода троянского коня внутри НАТО, чтобы ослабить и посеять рознь в блоке.
Стала ли война в Украине поводом для Анкары, чтобы расширить или усилить свое влияние в традиционной зоне влияния Москвы?
Турция — интересный партнер для России. Даже при том, что ее политика — в Сирии, в Нагорном Карабахе (вмешательство Турции в войну в Нагорном Карабахе на стороне Баку) — идут вразрез с интересами России. Но русские это стерпели. Потому что им нужна Турция по другим вопросам, в частности, в вопросе связей с НАТО. Поэтому, я думаю, что в целом Россия осталась довольна переизбранием Эрдогана.
Вы упомянули Нагорный Карабах... Присутствие премьер-министра Армении Никола Пашиняна на инаугурации Эрдогана 3 июня в Анкаре было замечено, много комментировалось в целом и подвергалось критике в Армении. Между тем, это был первый визит в Турцию руководителя Армении за последние 15 лет.
Это уже другая глава: отношения Турции с Арменией. Думаю, визит вызвал большое недовольство армянской диаспоры. Которая гораздо сильнее реагирует на Турцию, чем это бывает непосредственно в Армении. Так было в последние годы. Я думаю, тут можно говорит и о реализме премьера Пашиняна. Турция — большой и сильный сосед, с которым важно иметь связь. Речь идет, в частности, о нормализации отношений между Турцией и Арменией. Для Пашиняна это важно. Даже если в Армении кто-то выступает против этого, из соображений реализма им придется согласиться. И главное — само присутствие Пашиняна на инаугурации в Анкаре не означает, что интересы Армении уже предали в Турции. Поэтому я думаю, что то, что Пашинин принял приглашение и прибыл в Анкару — это часть пашиняновской реальной политики.
Турции тоже важно показать, что она придерживается логики нормализации отношений со всеми своими соседями, что режим Эрдогана становится более гибким. Это важный сигнал, для Запада. Это также способ заставить Запад принять Эрдогана и Турцию и побудить западных инвесторов вернуться в Турцию. Потому что в последние годы они инвестировали неохотно. Однако экономическая взаимозависимость Турции с Западом остается значительной. Поэтому Анкаре важно подавать сигналы о сближении с Западом. И потому, что будущее отношений с Арменией также интересует страны Запада.
Вы говорите об экономических интересах Турции. Мы к этому вернемся сейчас. Скажите сначала, не считаете ли вы, что присутствие Никола Пашиняна в Анкаре свидетельствует об ослаблении российского влияния на Ереван?
В какой-то степени да. То, что Турция была достаточно активна в военной поддержке Азербайджана и что это позволило Азербайджану выиграть вторую войну против Армении, это признание слабости России. Это очевидно. Я думаю, что это ключевой момент, на котором я постоянно настаиваю. Его суть в том, что во Второй карабахской войне, впервые за 30 лет после распада Советского Союза, страна-член НАТО, не входившая в состав СССР, смогла бросить вызов России в ее же ближнем зарубежье. Успех в Карабахской войне во многом повысил престиж Эрдогана в Турции.
В Центральной Азии имидж Турции также улучшился. Она приобрела определенный авторитет, поскольку показала, что способна защитить своего союзника, страну бывшего СССР, в том числе и от России. Это было немного рискованно со стороны Эрдогана вторгнуться в зону влияния России. Но Россия позволила это сделать. Эрдоган, как мне кажется, довольно рискованно отправил в Баку военных советников, беспилотники, оружие и военное руководство, а также, кажется, и наемников из Сирии. Так что, по большому счету, можно говорить о победе Турции над Россией.
И тот факт, что Никол Пашинян приехал в Анкару, является частью этой логики. Пашинян ясно видит, что больше не может на 100% рассчитывать на Россию для защиты Армении. Поэтому, будучи реалистом, он едет в Турцию. Не для того, чтобы получить там турецкую защиту. Но исходя из того, что это важный сосед и с этим приходится считаться. Поэтому нормально иметь дипломатические отношения с таким соседом, как Турция.
Прямо в день вступления в должность президента на третий срок, Реджеп Эрдоган объявил о значительных перестановках в своем правительстве. Какие назначения наиболее важны? Вы уже сказали о требующих решения вопросах экономики. Экономическое досье самое важное сейчас?
Я считаю назначение министра финансов и экономики самым важным, самым примечательным, самым заметным и самым революционным. В том смысле, что Мехмет Шимшек (бывший экономист американского банка Merrill Lynch) — человек очень авторитетный.
Во-первых, Эрдоган показывает, что возвращает в политику человека, который является символом экономического успеха Турции, хорошего управления государством, надежного, рационального управления турецкой экономикой.
Это также послание Западу, показывающее, что отныне, как мы надеемся, экономика больше не будет управляться персональным, популистским, демагогическим способом, как это было все последние годы. Ею займется тот, кто признан на международной арене и пользуется доверием международных финансовых кругов.
Третье послание, которое читается в назначении Мехмета Шимшека, заключается в том, что он курд. Это послание Эрдогана международному сообществу, а также способ обратиться к сильному курдскому меньшинству в Турции. Он говорит: я не против курдов, один из моих самых важных министров — курд.
Уже несколько дней мы видим в социальных сетях видео, где Мехмет Шимшек общается с курдами в провинции. Это мудрая стратегия со стороны Эрдогана, выбравшего Мехмета Шимшека министром финансов и экономики.
Еще одно кадровое решение — назначение бывшего начальника разведки министром иностранных дел привлекло самое пристальное внимание прессы.
Скажем, это была другая неожиданность. Хакан Фидан назначен главой МИД после тринадцати лет, проведенных во главе турецких спецслужб. Он известен своей энергичностью и способностью быстро добиваться цели. Это также человек, знающий секретные досье Турции, он прекрасно знает турецкую внешнюю политику. В МИД назначено доверенное лицо Эрдогана. Он занимался самыми трудными досье в Турции: Сирией, Ираном. Здесь тоже важным моментом является то, что Хакан Фидан — тоже имеет курдское происхождение. Для Эрдогана это способ показать курдам, что в стране курд может руководить ключевым министерством. Это тоже правильный выбор. Оправдается ли он, мы увидим в ближайшие месяцы, когда придет время. Но я думаю, что бывшему главе спецслужб потребуется некоторое время, чтобы адаптироваться к новой должности.
Вы сказали, что Хакан Фидан умеет действовать быстро, но какую миссию поручает ему Эрдоган?
Я думаю, что его миссия будет в том, чтобы наладить отношения Турции с партнерами. Потому что он был одним из ответственных за их разрыв. Думаю, он займется сложными досье: отношениями с Сирией, потому сейчас говорят о необходимости для Турции нормализовать и улучшить отношения с Башаром Асадом. А Хакан Фидан очень хорошо знает эту тему: много лет именно он собирал информацию о Сирии. Затем Иран. Хакан Фидан знает досье, потому что именно ему более десяти лет назад была поручена подготовка Турции к роли посредника в переговорах по иранской ядерной проблеме. Правда, страны Запада отказались. Хакан Фидан знает также все тайны турецкой внутренней политики. Потому что, когда был неудавшийся переворот против Эрдогана в 2016 году, он был главой турецкой разведки и знает все, что произошло. Я думаю, что это и был аргумент для Хакана Фидана: он хорошо знает страну изнутри, поэтому это хорошая кандидатура для решения внешнеполитических проблем.
Не прошло незамеченным в Турции и назначение нового министра обороны. Его отличительной чертой можно назвать большой опыт работы с НАТО?
Да. Здесь, я думаю, также Турция хочет показать, что, несмотря на кризис доверия в отношениях с партнерами по НАТО, Анкара стремится сохранить свои позиции в Североатлантическом альянсе, что также может успокоить страны НАТО. Наверное, поэтому его и назначили министром.
Назначение вице-президента тоже важно?
Да. Потому, что у президента только один вице-президент. И Эрдоган выбрал курда. Это весьма примечательно. С одной стороны, он многие годы подавляет курдское национальное движение, давая понять, что он против курдов, которые связаны с РПК (Рабочая партия Курдистана — признана террористической организацией в Турции, США и ЕС — RFI). А с другой стороны, если курды принимают правила игры и работают с властью, они могут войти в состав правительства. Так что Эрдоган действует последовательно. Это, предположительно, указывает на возможное смягчение его политики в отношении курдов. Так что не исключено, что можно ожидать в ближайшие месяцы или годы уступок по курдскому вопросу. Я думаю, так и будет.
Было еще одно назначение, которое меня удивило. Я ее знаю плохо. Хафизе Гайе Эркан — молодая женщина, была назначена главой Центрального банка. Молодая, динамичная женщина, которая прошла всю свою подготовку в Соединенных Штатах. И то, что она возглавляет Центробанк, также должно говорить о том, что [в экономике и финансах] больше не будут превалировать личные решения Эрдогана. И это, безусловно, сильный сигнал, посланный международному экономическому сообществу, финансовым кругам всего мира. Он показывает, что отныне у нас будет разумное управление экономикой. И с Турцией можно будет работать.
Означают ли все эти кадровые изменения возвращение Эрдогана начала 2000-х, когда Анкара стучалась в двери Евросоюза?
Я бы рассматривал политику Эрдогана как прагматический демарш. То есть всякий раз он меняет свою внешнюю политику в зависимости от ситуации. Когда он пришел к власти (премьер-министр с 2003 года, затем президент с 2014 года — RFI), он знал, что в интересах Турции и его собственной карьеры нужно было сотрудничать с Западом, с Европой. И это то, что он делал. До того момента, когда почувствовал, что Европа уже не так открыта [для интеграции] и что его политическая карьера уже не так обязательно связана с Европой. Тогда он поменял курс, пошел на сближение с Россией, Китаем, Ираном из соображений реальной политики и безопасности. Это то, чего на Западе до сих пор не поняли.
А сегодня, когда на Среднем Востоке (Западной Азии) наблюдается некоторое снижение напряженности, он чувствует, что теперь можно восстановить отношения Турции со всеми. Я не думаю, что он опять повернется к Западу. Скорее, выберет, я бы сказал, голлистскую, независимую, суверенную политику. Чтобы иметь сбалансированные отношения с Западом, что важно, но и с соседями Турции: Россией, Ираном и Китаем. Думаю, что, турецкая политика должна быть нейтральной, независимой и ориентированной, прежде всего, на собственные интересы Турции.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться