Дело «Нового величия»: «Я горжусь своим ребенком: ее не сломали!»
Вечером 15 августа в Москве состоится «Марш матерей» с требованием освободить из СИЗО 18-летнюю Анну Павликову и 19-летнюю Марию Дубовик. Девушек содержат в СИЗО с марта — обеих считают участницами экстремистской организации «Новое величие». О том, в какой ситуации находятся задержанные девушки и что можно предпринять в их поддержку, в интервью Русской службе RFI рассказали отец Анны Павликовой Дмитрий Павликов и член президентского Совета по правам человека Николай Сванидзе.
Опубликовано:
Слушать - 11:26
Многочисленные выступления правозащитников, в том числе, членов Совета по правам человека при президенте, с просьбой изменить им меру пресечения, до сих пор ни к чему не привели. 9 августа суд продлил арест Павликовой, несмотря на заявление адвоката об ухудшении состояния ее здоровья. За несколько часов до начала акции «Марш матерей» Верховный суд России постановил передать в президиум Мосгорсуда кассационную жалобу на арест 18-летней Анны Павликовой, фигурантки дела «Нового величия».
Отец Анны Павликовой и Николай Сванидзе о деле «Нового величия»
Отец Анны Павликовой Дмитрий Павликов в интервью русской службе RFI рассказал о том, что сейчас происходит с его дочерью, и что предшествовало ее аресту.
По словам Дмитрия, после школы Аня хотела поступать в МГУ на биологический факультет, по специальности «Биотехнологии и генетика». Девушка любит природу, заботится о животных, по характеру очень мягкий и чувствительный человек. В прошлом году при поступлении ей не хватило баллов, и она решила попробовать снова поступить на бюджетное отделение через год. А пока устроилась в ветеринарную клинику санитаркой.
Некоторое время назад Аня познакомилась в социальных сетях с Машей Дубовик, студенткой ветеринарной академии. Потом они встретились на ветеринарной конференции, стали общаться. Через какое-то время девушки познакомились также через соцсети с молодыми людьми, создали общий чат, в который и зашел однажды провокатор, рассказывает отец Ани.
Дмитрий Павликов: В какой-то момент в этот чат зашел один из провокаторов Руслан Б., мы думаем, что это как раз агент спецслужб или сам из правоохранительных органов. Он предложил: что мы так общаемся, по интернету, давайте встретимся в «Макдональдсе». Так как у моей дочки немного было друзей, она, естественно, согласилась. Такой возраст, что хотелось общаться с молодыми людьми. В какой-то момент они встретились все в «Макдональдсе». Туда стало уже чуть больше народу приходить, и как раз этот провокатор Руслан Б. появился первый раз в «Макдональдсе». Этот провокатор, Руслан Б., он же Александр Константинов, понял, что никакой опасности молодежь не представляет, решил их подтянуть, расставить ловко сети и выполнил свою работу — именно, как провокатор. И предложил им, а чего, ребята, мы в «Макдональдсе» встречаемся, деньги тратим? Мы же все общаемся, дружим, давайте, я сниму офис? Они говорят, у нас денег нет. «Я сам сниму офис». Стал их направлять, давать указания. Сам купил ксерокс, снял офис, сам платил деньги за этот офис. Они думали, что это клуб по интересам, собирались один раз в неделю, по субботам, ну, бывало, в воскресенье он их собирал. Он ими руководил, куда пойти, какие листы сделать. Весь устав и программа были состряпаны так, чтобы ребят посадили.
А зачем, какой смысл?
Наши спецслужбы, офицеры, раскрыли дело — это было как раз перед выборами Владимира Владимировича Путина. Они выслуживаются на службе, как будто они раскрыли экстремистскую организацию, поэтому они получают звезды, привилегии, продвижение по службе. Я думаю, что погоны и звездочки они уже получили, потому что они уже раскрыли перед выборами экстремистскую организацию.
Вы видели этого «Константинова»? Общались с ним?
Нет, у меня есть только его фотография. Молодой парень, где-то 35 лет, психолог. Он знал, как, с кем общаться. Когда моя дочь хотела выйти оттуда, ей некогда было, и были такие фразы: «Аня, возвращайся назад, ты нам нужна, мы без тебя никак». Он этими словами ее уговорил, опять вернул назад. Как мы это увидели? Аня была несовершеннолетняя, и телефон был записан на маму. И когда Аню арестовали, у нас все электронные носители, телефоны забрали. А так как сим-карта была на маму, она пошла и восстановила ее, вставила ее в свой телефон — и вот тебе Телеграмм. И все записи у нас восстановились, и мы узнали, как и что было. Как она хотела уходить, а он ее удержал, как он расписывал всем задания, ты должен это сделать, а ты это. То есть, ему нужны были 10 человек, он составил устав и программу. Никто не расписывался, он просто выслал им на почту. На собраниях, когда название и эмблему принимали, Ани не было. Она хотела просто дружить. Я думаю, ей еще нравился Руслан Костыленков. Поэтому она к нему тянулась. Как раз Руслан Костыленков под пытками признался, если у вас есть это видео, можете посмотреть, как он весь избитый четко читает текст, как заученный. Конечно, он от этих показаний отказался и сказал, что это было под пытками. У нас есть документы, сейчас адвокаты как раз над этим работают.
А вы были в курсе, что у вашей дочки появилась новая компания?
Я не знал, знала мама. Она рассказывала про Руслана Костыленкова, как они гуляли по Москве, и никаких опасений у мамы не было. Ребенок был домашний, а тут она стала одеваться… Маша Дубовик два раза к нам приезжала в гости, мы мило пили чай. Торт. Беседовали, на разные темы, политики вообще не было.
Как вы думаете, почему юную и хрупкую девушку столь упорно держат в СИЗО, как опасную преступницу?
Держат ее, потому что вины не признает. Во-вторых, в России поднимается молодежь, в России очень много молодежи, которая не согласна жить так, как мы сейчас живем. Они устали уже от беспредела, у молодежи в России будущего нет, они прекрасно это понимают. Поэтому они встают. Власть молодежь боится. И я думаю, это именно показательный процесс, чтобы запугать молодежь. «Мы и 17-летнюю посадим». Они хотели испробовать. В России такого еще не было, чтобы сам создал, все подготовил, все направил, а потом взял их и сдал.
Он в деле проходит свидетелем?
Он проходит как свидетель, засекреченный свидетель. Но там были еще два сотрудника. Этот, как мы думаем, фсб-шник. Второй — сотрудник «Росгвардии», а третий — капитан полиции Расторгуев. Все они идут свидетелями. Три человека, три провокатора. Вроде, есть еще четвертый, которого мы не знаем. На самом деле этот клуб по интересам, как я его могу назвать, был-то совсем недолго. Они где-то в конце декабря начали, и в марте их уже забрали. Аня моя сходила на митинг КПРФ за троллейбусы, чтобы были на Садовом кольце вместо автобусов. Один раз они сходили на разрешенный митинг памяти Немцова. И один раз они сходили на Навального, все!
Как Аня себя чувствует сейчас? Было много публикаций о том, что физически и психологически ей очень тяжело…
Чувствует она себя плохо, сразу могу сказать. Именно СИЗО боится, выдает нам такие справки, что у нее сердечная недостаточность 2 степени. Само СИЗО выдало справку. У нее этого не было, она получила это уже в тюрьме. А ФСИН говорит, что все нормально. У нас даже документально все подтверждено. У нее панические атаки, плохое кровообращение, плюс сегодня мы получили документы по МРТ головного мозга, тоже не очень хорошо там. Нервы ей подорвали очень сильно, серьезно. Ей было в момент ареста 17 лет. Ее сразу посадили в тюрьму, в камеру на 47 человек. Три дня она вообще была без кровати, спала на полу, а были холода, ей застудили гинекологию очень серьезно.
Как ей удается держаться и не признавать вину, несмотря ни на что?
Ну, вообще, она, конечно, на пределе. Но держится. Потому что в самом начале, когда ее задержали, это было невыносимо. И когда ей предлагали, ты скажи, кто, что, чего и уйдешь домой, она сказала, мне нечего сказать, мы ничего противозаконного не делали. В начале ее, конечно, прессовали будь здоров. Я горжусь своим ребенком, которого не сломали, ее до сих пор не сломали. Ей очень много пишут писем, ей помогают, присылают посылки, разные рисунки. Может, поэтому она еще держится, то есть, она не одна.
***
Одним из первых, кто вывел дело «Нового величия» в публичную плоскость был журналист и правозащитник, член президентского СПЧ Николай Сванидзе.
Николай Карлович, как вы думаете, может еще что-то СПЧ сделать для девушек, или уже все средства исчерпаны?
Тут же повторение — мать учения. В принципе, возможности в значительной степени исчерпаны, просто нужно повторять, нужно делать то, что делаешь и надеяться на то, что-то произойдет. Очень упертая, конечно, ситуация. Совершенно людоедская. Я даже не могу понять причины, честно говоря. Объяснить-то можно все, что угодно при желании. Тем не менее, на рациональном уровне я не могу понять, почему нужно держать двух молоденьких девочек, больных, за решеткой. Тем не менее, их держат. Я думаю, что дело в том, что это решение, так или иначе связанное с системой ФСБ, а против нее никто у нас не идет, потому что она у нас у власти. Почему они решили так людоедски поступать, это к ним вопрос. Совет по правам человека постоянно этим вопросом занимается, мы постоянно что-то пишем, настаиваем на своей позиции, но у СПЧ, как известно, нет административных рычагов. Мы просто будем настаивать на своем, а там, что получится, мы не знаем.
К организаторам «Марша матерей» уже приходили силовики с предупреждением о незаконности акции. Если акция будет малочисленной, не даст ли это обратный эффект? Власть получит сигнал, что обществу безразлично это дело и девушки…
Очень может быть. Я понимаю вашу позицию, она рациональна тоже, разумна. Наверняка это будет малочисленная акция, наверняка власть действительно решит, что никому это на фиг не нужно, но напрасно она так решит. Потому что массовая психология — очень хитрая штука. И если немного народу выходит, это не значит, что немного народу сочувствует. Просто выходить разучились. Выходить боятся. Но в случае чего, если что-то подвернется, попадет вожжа под хвост, а вожжа может быть любая — связанной с девочкой, с пенсией, с чем угодно — может рвануть так, что мало никому не покажется. И поэтому утешать себя с точки зрения власти тем, что мало народу вышло, потому что это никому не интересно, это тоже неправильно, это не так. Выходят единицы, а сочувствовать могут миллионы. Я очень мало знаю людей с разными точками зрения, разными политическими позициями, которые бы сейчас не сочувствовали этим девочкам.
Вечером в среду стало известно о том, что следствие выступило с ходатайством об изменении меры пресечения для Марии Дубовик и Анны Павликовой — их предлагают отпустить под домашний арест. По словам Дмитрия Павликова, заседание состоится в четверг в Дорогомиловском суде Москвы.
***
Фигурантами дела «Нового величия» являются 10 человек. Все они были задержаны в Москве 15 марта, их обвинили в создании экстремистского сообщества и участии в нем. Одну из руководящих ролей в «Новом величии» занимал информатор полиции Шестеро арестованных находятся в СИЗО, четверо — под домашним арестом.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться