Перейти к основному контенту

Паллиативная юриспруденция

Из прибрежного курорта и мечты советского человека Сочи за последние несколько лет превратился в новую витрину путинской России. Город на черноморском побережье воплощает сегодня амбиции действующей власти. В благополучном Сочи довольно низкая социальная активность: в полумиллионном городе большим считается митинг на 200 человек, и такие митинги здесь редки. Анна Строганова отправилась в Сочи и поговорила с местными активистами, правозащитниками и одним из редких адвокатов, который всех их защищает. Бывший военный следователь Александр Попков из международной правозащитной группы «Агора» — герой второго репортажа в серии материалов из Сочи.

Александр Попков
Александр Попков ©Facebook
Реклама

Утро сочинского адвоката Александра Попкова начинается в суде. В этот четверг, 15 марта, за три дня до президентских выборов, Хостинский районный суд Сочи рассматривает дело местного правозащитника Семена Симонова. В городе свежо, дождливо и немноголюдно. Судья Сидоров управляется с принятием решения минут за сорок — дело административное, на скамье представитель НКО, признанной иностранным агентом. На Южный правозащитный центр — организацию, которую возглавляет Симонов, — в феврале 2017 был наложен штраф размером 300 тысяч рублей за отказ регистрироваться в реестре инагентов. Судья признает Семена Симонова виновным в неуплате взыскания и накладывает на него штраф в 10 тысяч рублей. Но решение, стремительно вынесенное сочинским судьей, оказывается прецедентом: как объясняет Попков, впервые в истории российский суд наказал физическое лицо за неуплату штрафа, который был наложен на НКО.

Александр Попков, адвокат международной правозащитной группы «Агора», защищает, кажется, всех местных активистов. А они звонят ему днем и ночью.  «Сарказм, пессимизм и права человека», — написано у адвоката в разделе «биография» на странице в Facebook.  Попкову 42 года, он — бывший следователь военной прокуратуры, служил на Чукотке и в начале 2000-х вернулся в Сочи. Как и многих, в правозащиту его привела личная история. Несколько лет Попков боролся против «родного ведомства». «Я судился с военной прокуратурой за исполнение тех обязательств, которые они взяли — обеспечить меня квартирой. За это они возбудили в отношении меня уголовное дело: якобы я был дезертиром, самовольно оставил воинскую часть», — объясняет Попков. В течение двух с половиной лет он был под следствием. Позднее дело прекратили за отсутствием состава преступления. «В итоге я выиграл дело в Страсбурге. Это было мое первое выигранное дело в ЕСПЧ», — рассказывает он.

Перемены внутри правоохранительной системы он начал замечать с 2002-2003 года, говорит Попков. Видел, как меняется отношение судов. «Первой ласточкой» стала как раз история со служебными квартирами.

— Люди служили по 10-15 лет без квартир, потом требовали свое жилье, которое им полагалось. До 2002-2003 года, действительно, если их не обеспечивали жильем, то хотя бы выносили судебные решения обеспечить их жильем. А после этого, я не помню, но кто-то из судей сказал мне в личной беседе: «Пошло указание, что надо экономить деньги, средств в бюджете не так уж много. Поэтому не надо удовлетворять все подряд жалобы. Надо бороться за государство». И вот пошла эта государственная линия. Она была такая, знаете, пунктирная. Но пунктир был все короче и короче, а просветы становились все меньше и меньше. Последней каплей стали слова прокурора в мой адрес: «Александр Васильевич, вы что не понимаете, что военная прокуратура самая бесправная структура? Каких прав вы для себя еще добиваетесь?».

Александр Попков
Александр Попков ©Facebook

Попков харизматичен, пунктуален и открыт. Свое дело называет «паллиативной юриспруденцией» — облегчением боли юридическими способами.  Хотя признается, что раньше к профессии адвоката относился с некоторой брезгливостью. Те казались ему «рвачами», стремящимися к наживе. После ухода из военной прокуратуры он работал юристом в большой компании и скучал. В конце 2011 года Попков стал одним из организатором местного протестного движения. Он с ностальгией вспоминает шествие по Навагинской улице Сочи в разгар зимних протестов 2011-2012 годов: «Мы шли и кричали: "Россия без Путина!" — и это было замечательно. Была очень хорошая организация. Власти к нам достаточно лояльно относились. Ну, там, запугивали, угрожали, но, тем не менее, разрешали нам проведение акций». «У нас здесь были достаточно мощные митинги, где-то 250-300 человек», — рассказывает он.  «Для Сочи 250 человек — это огромная цифра, — улыбается Попков в ответ на мое изумление. — Обычно здесь на митинги приходят, ну, человек 50-100».

Особенность Сочи — привычка жить за счет приезжих, говорит Попков, «типично бюргерский подход, когда я сижу и меня никто не трогает». И дело не только в политической активности. Он вспоминает историю, когда несколько лет назад, еще перед Олимпиадой, в городе были «дичайшие проблемы с электроэнергией» и люди по пять-шесть дней сидели зимой без света.

— Весь город кипел, весь город мерз, очень много недовольных было. И вот организовали собрание с городской администрацией, на которое пригласили всех желающих, чтобы люди собрались и высказали свое недовольство. Власти дали провести его спокойно, лояльно, без каких-либо эксцессов. Туда пришел мэр города, пришел руководитель «Единой России», пришли представители «Кубаньэнерго», то есть МЧС, в общем, руководители всех мастей и 50 человек жителей. Ваши дети сидят без света, в холоде. Но вот поднять свою задницу, прийти на площадь и мирно высказать свое неудовольствие этим товарищам, которые решили в один момент все разрушить и не знают, что делать, там одна бригада ездила. Власти очень при этом конструктивно подошли к диалогу с гражданами, была прямая связь с мэром города, с руководством энергосетей. Но реакции со стороны жителей не было. А если людям пофиг на собственный свет, то им там наплевать, кто у них будет президент, да.

Тогда, во время протестной зимы 2011-2012, Попков начал оказывать юридическую поддержку местным активистам, «взаимодействовал с полицией». Представители сочинских правоохранительных органов на бывшего военного следователя, устраивающего белоленточные митинги, смотрели с недоумением. Не всегда понимали, как к нему относиться, но звонили и предупреждали: «Тут ваших задержали, приезжайте». В августе 2012 года Александр Попков сдал адвокатский экзамен, и с тех пор защищал местных активистов уже в судах. Не только в Сочи, но и в Адыгее, Краснодаре, Ростове-на-Дону и в Крыму.

Александр Попков в Сочи с краснодарским экологом Евгением Витишко и корреспондентом издания «Кавказский узел» Анной Грицевич
Александр Попков в Сочи с краснодарским экологом Евгением Витишко и корреспондентом издания «Кавказский узел» Анной Грицевич ©Facebook

Мы сидим в маленькой и шумной кавказской закусочной, на улице хлещет тропический ливень, заполняющий городские дороги бурлящими потоками воды. Я спрашиваю Попкова, как по-человечески можно выдерживать работу, где нет отдачи, как привыкнуть к тому, что условия, в которые ты поставлен, заведомо неравны. Он отвечает, что отдачи, конечно, очень ждешь и трудно все время биться головой о стену, но тут же перечисляет выигранные дела. Эти несколько оправдательных приговоров — невероятно «процессуально интересное» дело детдомовца Антона Сачкова, несуразное дело эколога Валерия Бриниха — чрезвычайно для него важны. Известный в Майкопе эколог Бриних написал статью под названием «Молчание ягнят» о свиноводческом комплексе в Адыгее, в результате деятельности которого загрязняется окружающая среда. В этом тексте, как решил полицейский эксперт, Бриних отрицательно высказался в адрес адыгейских женщин. Слово «ягненок» несет отрицательную коннотацию по отношению к адыгейской женщине. Почему? Потому что, смеется Попков, как объяснял эксперт в суде, ягненок, это сын овцы, а овца — это оскорбительное отношение к женщине. А почему адыгейской? Потому что в статье идет речь об адыгах и адыгейских аулах.

— Такая несуразность, что мы даже смогли донести это до суда. И суд направил дело на новую экспертизу. Было две экспертизы в нашу пользу. В том числе в московском центре криминалистики ФСБ, признавшем, что в статье нет никакого экстремизма, исключительно критика партии и правительства, а как сказал Владимир Владимирович Путин, "критика имеет право на существование". Это прямо содержится в экспертном заключении. Это очень смешно, но это в нашу пользу. Эксперты подтвердили наши выводы. И прокуратура отказалась от обвинения. Это, конечно же, очень сильно подстегивает и помогает.

А еще, хитро улыбается Попков, стимулом может быть «фан от абсурдных формулировок» — когда адвокату удается указать суду на нелепость и бессмысленность вынесенных постановлений. И, конечно, возможность обжаловать решения российских судов в ЕСПЧ, где у него на рассмотрении находятся уже больше 30 дел. Страсбургский суд, по словам сочинского защитника, спасает своей состязательностью: «Там можно более глубоко обосновывать. Это интеллектуальная работа».

РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI

Скачайте приложение RFI и следите за международными новостями

Поделиться :
Страница не найдена

Запрошенный вами контент более не доступен или не существует.