Дмитрий Орешкин: После теракта в Петербурге начнется завинчивание гаек
В интервью RFI политолог Дмитрий Орешкин рассказал о возможных последствиях теракта в петербургском метро, чем он отличается от нападений в Европе, как могут отреагировать власти, почему не сработали спецслужбы и почему этот теракт стал тяжелым ударом для российского президента в предвыборный год.
Опубликовано: Отредактировано:
RFI: Довольно долгое время не было терактов на территории России, если не брать в счет Северный Кавказ, где теракты происходят все-таки довольно часто. Что произошло? Каково ваше понимание события в Петербурге?
Дмитрий Орешкин: Давненько не было, но раньше или позже должно было случиться. Я думаю и почти уверен, что это исламистский теракт. Все конспирологические соображения, что это Путин организовал, мне кажутся совершенно неактуальными, потому что это удар по престижу Путина.
В 1999-м году люди ждали, что придет новый президент, наведет порядок, победит Чечню и так далее. Тогда теракты были скорее ему на пользу. Поэтому можно было строить конспирологические версии. Но сейчас это очевидный удар по Путину. Он уже 15 лет у власти, обещал навести порядок, «замочить в сортире», а получается, что в городе, где Международный экономический форум, куда он сам приехал, взяли и взорвали метро. Питерцы, как жители продвинутого столичного города, поймут это как проявление слабости и неэффективности лидера.
Тот факт, что теракт произошел в Петербурге, имеет символический смысл?
Символизма здесь не так уж много. Символизм, может быть, важен для самих организаторов теракта: что они прямо в логове Владимира Путина смогли это сделать. Конечно, террористам всегда выгоднее, чтобы это было громче, а столичный взрыв всегда громче. Для российского общественного мнения, достаточно в некоторых смыслах рационального, большой разницы — Москва или Петербург — нет. Это не имеет такой религиозной значимости. А имеет значимость то, что люди понимают, что власти не справляются.
У них прежде всего была риторика — построить сильное государство, обеспечить безопасность гражданам, чтобы нас уважали, мы поднялись с колен и так далее. А тут раз — во втором важнейшем городе страны получите и распишитесь.
В Лондоне, Париже, Нью-Йорке тоже бывают теракты, и от них очень сложно защититься. Но есть разница. Последние теракты в Европе совершают безумные одиночки. И все понимают, как мне кажется, что спецслужбам довольно сложно предъявить претензии: если человек один, ему в черепную коробку не влезешь. Он может взять нож и кого-то пырнуть или сесть в машину, разогнаться и задавить нескольких человек. Если это человек, имеющий отношение к оружию, он может взять в казарме винтовку и расстрелять в казарме своих сослуживцев. Пресечь это чрезвычайно трудно, хотя и это хотелось бы.
А петербургский случай — это не одиночка. Это структура. Если там действительно был тротил, а сейчас говорят, что тротил, то ты на кухне его из селитры не сваришь. Его надо украсть на военном складе. Это значит, что надо иметь связь или с боевиками или с военными, которые этот тротил добывают. Надо иметь профессионала, который умеет собрать эту самую бомбу, аккуратно работая с тротилом. Надо доставить этот тротил из одного места в другое. Надо психологически подготовить, натренировать и воспитать смертника. Это так просто не делается. Надо выбрать город и время, когда там будет Путин. Это очевидные признаки того, мне кажется, что работала какая-то группа людей.
А вот как раз здесь сфера деятельности спецслужб. У них должны быть свои информаторы, аналитики, люди, который эти группы отслеживают и нейтрализуют. Группу легче найти, потому что они с кем-то общаются, как-то проявляются, общаются в интернете. И в этом смысле, конечно, спецслужбы — любовь и опора Владимира Путина — показали свой непрофессионализм. Отсюда легко сделать вывод, что они заинтересованы или заняты другими делами: разгоняют политических оппонентов, сажают, делают на них уголовные дела. Это у них получается хорошо и эффективно. Пресекать террористические акты у них получается хуже.
А самое неприятное, что все это происходит на фоне начавшего проявляться разочарования «путинского большинства». Буквально вчера были опубликованы новые данные «Левада-центра». Люди начинают испытывать усталость и пока еще не протестные настроения, но разочарование. Да, «Крым наш», три года мы ходили с этими лозунгами, казалось, что мы поднялись с колен, казалось, что нас во всем мире зауважали, Путин такой сильный лидер и все остальное. Но в течение трех лет люди понимают, что цены что-то растут, а денег что-то больше не становится. У нас 55% населения получают зарплату меньше 25 тысяч рублей. Появилось такое явление как бедность работающего населения. Это человек, который зарабатывает не больше двух прожиточных минимумов, а прожиточный минимум сейчас десять с небольшим тысяч рублей. На этом фоне люди начинают задавать себе вопросы: а действительно ли мы поднялись с колен? А действительно ли санкции пошли нам на пользу и перейти к импортозамещающей экономике? А откуда столько денег у Медведева? А почему у меня так мало денег? И все это накапливается. А тут еще этот теракт. Очень не вовремя для Путина: предвыборный год.
Какой реакции ждать теперь от властей в связи с этим?
Только одной неизбежной и безальтернативной — завинчивание гаек. Ничего другого они предложить не могут. Путин, конечно, будет стараться соблюдать баланс, потому что он не хочет целиком зависеть от силовиков. Вопрос весь в том — кто ему принесет победу в клюве на выборах? Либо силовики, либо условный Кириенко. Пока Путин поставил на Кириенко, потому что он не хочет попасть в зависимость от одной группы влияния в Кремле, а именно от силовиков. Но сейчас он просто вынужден будет что-то делать с силовиками. Если он был бы Ельциным, он бы отправил в отставку руководство силовиков. Но он на них опирается, поэтому скорее он даст им карт-бланш и потребует еще сильнее завинтить гайки и в том числе относительно протестных движений и оппозиционеров.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться