Россия – Норвегия: «Северный поток» беженцев обратили вспять

3 февраля Норвегия и Россия достигли договоренности по вопросу о возвращении беженцев, которым было отказано в убежище в Норвегии. Россия согласилась принимать обратно беженцев, имеющих российский вид на жительство. Какая судьба ожидает их в России? Почему правозащитники выступили против этих мер? На эти вопросы у микрофона нашего московского корреспондента Мюриель Помпон ответила директор российского отделения HRW Татьяна Локшина.

Мигранты пересекли русско-норвежскую границу на велосипедах, так как российское законодательство запрещает пересечение границы пешком. REUTERS/Fyodor Porokhin

С начала так называемого кризиса с мигрантами в Европе из России в Норвегию прибыло около 5500 мигрантов – выходцев с Ближнего Востока. Этот «полярный маршрут» беженцы преодолевали на велосипедах, так как российское законодательство запрещает пересечение границы пешком. С тех пор ситуация на норвежско-российской границе начала вызывать проблемы в отношениях между двумя странами.

А с ноября прошлого года норвежские власти и вовсе перестали рассматривать прошения о политическом убежище для беженцев, прибывающих из России. Они приняли ускоренную процедуру, по которой беженцам вправе отказать в убежище даже без рассмотрения каждого конкретного досье. «Северный поток» мигрантов из России в Норвегию, таким образом, может полностью закрыться.

Более того, власти Норвегии начали переправлять поступивших к ним беженцев обратно в Россию. По словам посла Норвегии в Москве, Россия, куда прибывают беженцы из Ближнего Востока, в целом – безопасная страна, где им ничто не угрожает.

С этим утверждением не согласны некоторые правозащитные организации. Они указывают, что в России статус беженца получают лишь единицы, а остальные мигранты стоят перед выбором: либо находить способы перебраться в Европу, либо возвращаться к себе на родину, где их жизни угрожает опасность. В итоге они становятся нелегалами.

Согласно норвежским властям, с ноября прошлого года около 250 человек уже были перенаправлены с территории страны обратно в Россию, из которых 13 – в январе 2016 года.

RFI: Ваша организация выпустила коммюнике, в котором возражает против соглашения о реадмиссии беженцев, которое заключили Норвегия и Россия. Что вас так беспокоит?

Татьяна Локшина: На данный момент ситуация такова: осенью 2015 года на территорию Норвегии с территории России ушли, точнее, выехали на велосипедах более 5000 мигрантов. Это люди из Сирии, Йемена, Афганистана и ряда других стран, которые надеялись найти убежище в Норвегии. В ноябре 2015 года Норвегия поменяла миграционное законодательство таким образом, что те люди, которые пришли в Норвегию с территории России, третьей страны, не подлежат тому, чтобы из запросы об убежище рассматривались по существу.

Фактически Норвегия предположила, что их правильно отправить назад в Россию, не рассматривая их дела по существу, потому что Россия якобы является для них безопасной страной – на территории России они уже были, какие-то российские документы, соответственно, у них есть. То есть фактически речь идет о некой ускоренной процедуре, когда запросы об убежище, конкретные дела, просто не рассматриваются по существу: вот вы пришли из России в Норвегию – отправляйтесь назад в Россию.

Наша организация считает это глубоко неправильным. Мы абсолютно убеждены, что каждое дело, каждый запрос об убежище должен норвежскими миграционными властями рассматриваться полностью, в нормальном порядке. Потому что у человека есть право на объективное, полноценное рассмотрение его запроса. То, что Норвегия ввела ускоренную процедуру, нам кажется особенно странным в ситуации, когда и норвежские миграционные власти, и структуры комиссариата по беженцам ООН указывали на несовершенство российской миграционной системы и на то, что Россия не является безопасной страной для соискателей статуса беженцев.

Норвегия заявила, что Россия является безопасной страной для беженцев. А вам так не кажется. Почему?

Это ровно то, что я пытаюсь сказать. Когда Норвегия неожиданно заявляет, что Россия – это безопасная страна, у нас это вызывает удивление, потому что мы достаточно хорошо знакомы с тем, как работают миграционные власти Норвегии, и мы знаем, что миграционные власти Норвегии не раз указывали на недостатки российской миграционной системы. Кроме того, комиссариат по беженцам ООН также в данной ситуации специально указывал норвежским властям на то, что не следует рассматривать Россию как безопасную страну. Россия же, со своей стороны, должна обеспечить возможность объективного, полноценного запросов о статусе беженца и предоставить соискателям этого статуса приемлемые условия на территории РФ – на данном этапе этого не происходит. И пока Россия этого не гарантирует, рассматривать Россию как безопасную страну, конечно, невозможно.

С начала этого года из Норвегии в Россию вернули 13 человек. А что затем происходит с ними? Вы знакомы с конкретными случаями возвращения беженцев в Россию?

На данный момент (в 2016 году – ред.), в Россию вернули из Норвегии 13 человек. Из них мы поговорили двумя гражданами Йемена, и надо сказать, что их вернули в Россию 19 января в ситуации, когда их российские визы – у них были российские визы – были действительны до 19 января включительно. То есть в тот момент, когда их вернули на территорию РФ, их визы оставались действительны только на несколько часов. Это происходило в ситуации, когда власти Норвегии давали заверения, что они возвращают в Россию только людей с действительными российскими документами. Наверное, теоретически можно сказать, что если виза действительна еще 3-4 часа, то она все-таки действительна. Но согласитесь, что такие утверждения все-таки достаточно несерьезные. Что происходит с людьми, которые вот так оказались на территории РФ? Оба они получили штрафы от российских властей, потому что их визы истекали просто на глазах, и им обоим было сказано покинуть территорию РФ в течение двух недель, выплатив штрафы. Они получили транзитные визы, которые не дают им возможности оставаться в России, но которые дают им возможность подготовить своей отъезд из России.

Что вы конкретно просите от российских властей?

От российских властей мы ждем, чтобы они предоставили гарантии невысылки этих людей, гарантии рассмотрения запросов об убежище, полноценного и объективного рассмотрения этих запросов по существу и предоставления людям на это время адекватных условий нахождения в стране. Сейчас это не так.

А сколько беженцев, в принципе, Россия высылает обратно?

Много ли Россия вообще высылает людей? Да, Россия достаточно много высылает и мало кому предоставляет статус беженца. С объективным, полноценным рассмотрением запросов об убежище, с нашей точки зрения, в России серьезные проблемы. Но если вы меня спрашиваете, выслали уже кого-то их этих 13 человек – пока нет, насколько мне известно. Видите ли, с точки зрения прав человека это ведь вопрос не того, какая у этих людей российская виза, это вопрос того, что каждый из них должен иметь возможность объективного, полноценного рассмотрения своего запроса об убежище.

В Норвегии им этого не обеспечивают в рамках новой ускоренной процедуры, ссылаясь на то, что они должны возвращаться в Россию, а Россию на сегодняшний день очень сложно рассматривать как безопасную страну. Если Россия дает гарантии того, что эти люди не будут высланы без должного объективного, полноценного рассмотрения их запросов об убежище, и если Россия предоставит соискателям убежища адекватные условия нахождения в стране, то тогда можно будет говорить по-другому, но на данный момент ситуация не такова.

Понятно, что норвежские власти обеспокоены ситуацией, когда речь идет о 5500 граждан разных государств, которые переехали на велосипеде из России в Норвегию. Понятно, что мы не пытаемся сказать, что автоматически всех этих людей Норвегия у себя должна оставить и им предоставить убежище. Конечно, мы ни о чем подобном не говорим, но их дела нужно рассматривать по существу.

Справка: 3 февраля Норвегия и Россия достигли договоренности по вопросу о реадмиссии беженцев, которым было отказано в убежище в Норвегии. Россия согласилась принимать обратно беженцев, но только тех, кто имеет российский вид на жительство. Одновременно российские власти настаивают на том, чтобы этих людей возвращали на самолетах.