Перейти к основному контенту
Литературный перекресток

Борис Акунин: "Для меня переписка с Ходорковским значила очень многое"

Опубликовано:

Почему сидит Ходорковский? За что именно он был выбран мишенью? Кто он – герой или преступник? Почему он не сбежал из страны, если у него была такая возможность? И почему с ним вступили в переписку сразу несколько знаменитых российских писателей?

Писатель Борис Акунин на презентации книги "Михаил Ходорковский. Статьи. Диалоги. Интервью”. Париж, книжный магазин "Глоб", 8 апреля 2011
Писатель Борис Акунин на презентации книги "Михаил Ходорковский. Статьи. Диалоги. Интервью”. Париж, книжный магазин "Глоб", 8 апреля 2011 RFI/Anna Kabikova
Реклама

Все эти вопросы задавали Борису Акунину на прошедшей в парижском книжном магазине "Глоб" презентации книги Михаила Ходорковского "Статьи. Диалоги. Интервью".

В подвале книжного магазина набилось невиданное количество людей. Люди сидели на полу, на лестнице, толпились в соседнем помещении, так как зайти внутрь зала, где была презентация, смогли не все. "Кажется, нас впервые здесь так много", - заметил владелец «Глоба» Франсуа Девер.

 

«Вежливый отказ»

Как начиналась эта книга? Довольно комичным образом, рассказывает Борис Акунин.

Борис Акунин: Сейчас про эту книжку говорят, что она стала таким символом солидарности российских писателей с политическим заключенным номер 1 в России. Безусловно, так оно и есть. И я этому рад. Но, в то же время, должен сказать, что, как многие серьезные дела, эта книжка начиналась довольно комичным и даже анекдотическим образом.

Дело в том, что ко мне очень часто обращаются всякого рода глянцевые журналы с просьбой что-нибудь для них написать. И я через некоторое время (это было уже несколько лет назад) открыл замечательный способ в жанре «вежливый отказ». Обращается ко мне какой-нибудь журнал и говорит: напишите для нас что-нибудь, про что вам интересно. И я сделал замечательное открытие. На это нужно говорить: знаете, мне интересней всего написать про Михаила Ходорковского. После это мне обычно говорят, мы спросим у главного редактора, и никогда больше не перезванивают.

Но вот звонит мне глянцевый журнал « Esquire ». Это такой журнал для успешных людей. Во всяком случае, так я к нему относился. Звонит мне редактор и говорит: у нас возникла идея, мы хотим создать номер с условным названием «две звезды», где один известный человек берет интервью у какого-нибудь другого известного человека. Вот у любого человека, который вам интересен, возьмите, пожалуйста, для нас интервью. Я говорю: отличная идея! Вот мне интересней всего Михаил Ходорковский. Девочка мне говорит: хорошо, я спрошу у главного редактора. Я думаю, ну хорошо, до свидания, больше не увидимся.

Звонит мне девочка на следующий день: я поговорила с главным редактором, мы согласны. Я говорю: стоп, если я возьму интервью у Михаила Ходорковского, вы напечатаете его полностью, без сокращений, безо всякой редактуры. Она говорит: без проблем. Я говорю: нет, погодите, мы составим с вами контракт, где это будет написано черным по белому. Она говорит: да, пожалуйста.
 

 

12 суток за 12 страниц

Именно столько суток карцера получил Михаил Ходорковский за опубликованное в журнале « Esquire » интервью.

Борис Акунин: Эта переписка продолжалась несколько месяцев, а потом она была опубликована журналом « Esquire », который ради этого отменил номер с двумя интервью. Главной темой стала эта публикация. За это время я успел проникнуться уважением к журналу « Esquire ». Это такой совершенно безбашенный журнал, который абсолютно ничего не боится. Я подумал, если это такой журнал для успешных людей России, может, у нас не такие плохие успешные люди.

Этот номер вышел. Там 12 страниц. Журнал « Esquire », который, видимо, понимает толк в таких вещах, собрал на этих 12 страницах самую дорогую рекламу: на 12 страниц текста 12 страниц рекламы. На следующий день мне позвонила мать Ходорковского Марина Филипповна и поблагодарила меня за публикацию. На этом все комичное и приятное закончилось, потому что на следующий день я узнал из новостей, что за это интервью, за эти 12 страниц Ходорковский получил 12 суток карцера. Теперь уже я звонил матери Ходорковского и просил у нее прощения. Оказалось, что это день их золотой свадьбы. Это был им такой персональный подарок от нашего правительства.

Потом я писал протест прокурору Забайкальского что ли края. Прокурор рассмотрел и признал, что Ходорковский был заключен в карцер незаконно. Выглядело это издевательством, потому что 12 суток он, все равно, перед этим отсидел.

 

Третий месяц – третий тираж

Книга «Статьи Диалоги. Интервью» была опубликована в Москве в декабре в издательстве «Эксмо», ее французская версия выйдет в сентябре в издательстве «Фаяр». Кроме переписки с Акуниным, в нее вошла переписка Ходорковского с Людмилой Улицкой и Борисом Стругацким.

 

Борис Акунин: У этого интервью был большой резонанс, и я стал разговаривать с другими русскими писателями, не хотят ли они принять в этом участие и продолжить беседу. Никто из тех, с кем я разговаривал, не отказался. Опубликованы были еще две беседы: одна с Борисом Стругацким, другая с Людмилой Улицкой. Они все очень разные.

Потом появилась идея издать их в виде книжки и присоединить к этому статьи и интервью Михаила Борисовича. Месяца за два до того, как эта книжка должна была выйти, в московских магазинах таинственным образом появилось другое издание, пиратское. Это была в точности та же самая книжка только в сокращенном виде, подписанное название какого-то издательства, которое никто никогда не слышал.
Я очень рад, что все это не помешало этой книжке привлечь к себе внимание и хорошо продаваться. Идет третий месяц и у нас идет третий тираж.

 

5 месяцев переписки

Когда из зала задали вопрос о том, как технически осуществлялась переписка с Михаилом Ходорковским, Борис Акунин незамедлительно ответил, что этот вопрос также очень интересовал прокуратуру Забайкальского края.

Борис Акунин: Выглядело это так: я по e-mail отправляю мой вопрос адвокату. Во время встречи с Ходорковским, который находится на расстоянии 8000 км от меня, адвокат должен зачитывать ему вслух мой вопрос. Ходорковский должен отвечать на этот вопрос вслух и адвокат записывает этот ответ, после чего отправляет его мне по e-mail. Я пишу: а вот этого здесь я не понял, Михаил Борисович, объясните, пожалуйста. И вся эта чехарда повторяется снова, в оба конца, туда 8000 км и обратно. Если бы мы жили в XIX веке, это интервью заняло бы лет 20. А так оно заняло всего каких-нибудь 4-5 месяцев.

 

О Путине

«Ампутинация» - по мнению Бориса Акунина, только она поможет Михаилу Ходорковскому выйти на свободу.

Борис Акунин: Я не имею в виду то, что Владимиру Владимировичу нужно что-то отрезать. Я просто хотел бы его отрезать от управления Российской Федерацией. Потому что у меня глубокое убеждение, что он не полезен для России. Это был ответ в моем блоге. Я периодически отвечаю на вопросы моих читателей.

Я должен объяснить вот что: я, в принципе, никогда не делаю никаких политических заявлений. Не потому что у меня нет мнения, а потому что я считаю, что это не моя профессия. Моя профессия – это развлекательная литература. Одна из главных бед России заключается в том, что у нас вечно человек занимается не своим делом. Писатель начинает всех учить жизни. Специалист из спецслужб начинает управлять государством.

Поэтому это мой принцип таков: я на политические темы сам от себя не высказываюсь, но я никогда не уклоняюсь от ответа, если меня об этом спрашивают. Читатели блога спросили меня: что должно произойти, чтобы Ходорковский вышел на свободу? Я к этому отнесся арифметически. Потому что все это уже давно приобрело характер личной вендетты, и, в общем, всем в России это понятно.

 

«Он уехал и вернулся»

Борис Акунин: Эта переписка значила для меня очень многое. Пока Ходорковский был на свободе, пока он был миллиардер, я к нему относился так же, как к ним всем. Они мне были все, ну, совершенно не интересны. Хотя я начал замечать, что незадолго до ареста Ходорковский и ЮКОС вообще ведут себя как-то иначе, не так как другие корпорации. Во-первых, они затеяли огромное и очень важное мероприятие под названием «Открытая Россия». Потом, они собрались превратить РГГУ в одно из ведущих учебных заведений мира. На все это тратились очень большие деньги. Но все очень быстро закончилось, потому что Ходорковского арестовали.

Во-вторых, меня, как всех поразило, что Ходорковскому дали возможность сбежать из страны, а он уехал и вернулся. Это как-то не совпадало с моим представлением о том, как устроен внутренний мир такого жирного кота, который думает только о деньгах.

 

Красивый человек

Борис Акунин: Во время первого процесса я тоже ходит на процесс, и уже тогда мне, в общем-то, все было ясно. Я увидел красивого человека. Я имею в виду не внешность, я имею в виду поведение – там есть какая-то аура.

Понимаете, мы живем в довольно некрасивые времена. Красивых людей вокруг увидишь очень редко. Через некоторое время начинаешь забывать, а что такое, вообще, красивый человек. Двадцать лет назад выходит на трибуну Андрей Сахаров, смотришь на него и думаешь, вот красивый человек. А потом все погрузилось в тотальный серый цвет, где уже различаешь оттенки и нюансы.

Героические времена кончились. Оно, конечно, и слава Богу. Сейчас они начинаются снова. Появляются герои.

Я не знаю, каким человеком был Михаил Ходорковский в своей прежней жизни. Я думаю, что восемь лет в тюрьме, особенно в российской тюрьме, из любого сделают другого человека. То, что Ходорковский превратился в человека, потрясающе интересного и очень красивого, ясно очень многим.

 

"Его последнее слово на суде войдет в учебники истории, а, может, и литературы"

За время своего заключения Ходорковский стал не только "красивым" человеком, но и настоящим публицистом, уверен Акунин.

Борис Акунин: Во время нашей с ним переписки произошло очень интересное для меня как для писателя событие. Вначале нашей переписки, он писал очень неловко, злоупотребляя канцеляризмами. По ходу дела, я стал видеть, что он пишет все лучше и лучше.

Причем, это такой нетипичный для русского публицистического письма минимализм. Мы ведь очень несдержанная нация. У нас чуть что, значит, сразу больше чем жизнь. Мы любим громкие слова, рубаху на груди. Ходорковский – человек очень сдержанный.

Я помню письмо, после которого у меня исчезли все сомнения. Я ему задал вопрос, который интересовал нас всех: вы жалеете, о том, что вы не остались в Америке? А он мне ответил: я жалею об этом каждый день, но если бы я этого не сделал, я не смог бы жить дальше. Этот ответ мне совершенно понятен. И подобное человеческое устройство мне тоже понятно.

А сейчас, вот сейчас, к этому времени, Ходорковский стал писать уже очень хорошо. Я говорю про литературную сторону дела. Его последнее слово на суде, я уверен, войдет в учебники истории, а, может быть, и в учебники литературы. По силе, сдержанности и достоинству, в нашей отечественной словесности я не знаю, с чем это можно сравнить.

 

Почему Ходорковский?

Борис Акунин: С моей точки зрения из всех олигархов Ходорковский был выбран как мишень именно потому, что он первый из них попытался построить цивилизованный бизнес. Он первый построил по-настоящему прозрачную компанию. Кроме того, он из своих личных средств поддерживал оппозиционные партии, на что он имел абсолютное право, как гражданин Российской Федерации. Еще раз повторю, он поддерживал оппозиционные партии не за счет средств ЮКОСа, а за счет своих личных средств. И не потому что ему нравится коммунистическая партия, а потому что он очень хорошо понимал важность наличия сильной оппозиции для демократии.

 

Об убийствах

В качестве довода вины Ходорковского постоянно упоминаются какие-то убийства. В 2009 году Владимир Путин во время прямой телевизионной линии заявил о "пяти доказанных убийствах", якобы совершенных одним из руководителей службы безопасности компании ЮКОС, "в интересах и по указанию своих хозяев".

Борис Акунин: До того, как начать переписываться с Ходорковским, я решил изучить это дело как следует. И этот вопрос меня, естественно, интересовал в первую очередь. Я стал про это читать. Мне стало ясно, что это все – абсолютная чушь. Если бы там был хотя бы один миллиграмм истины, то обвинением на этом построило бы бог знает чего. Они ведь хватались за любую соломинку, а уж за это ухватились бы руками и ногами.

Там ведь, очень странная была история с судебным процессом над Пичугиным, сотрудником службы безопасности ЮКОСа, которого обвиняют в этих убийствах. Во-первых, этот процесс почему-то был закрытым. Единственное логичное объяснение, чтобы не всем было видно до какой степени там слабые обвинения.
Во-вторых, если этот Пичугин – такая скотина и такой мерзавец, каким его изображают, почему он вступил в сделку со следствием и отказывается давать показания. Человек пошел на пожизненное заключение.

Я не буду приводить эмоциональных аргументов, хотя мне после общения с Ходорковским ясно, что у него мозги устроены другим образом, он не решает так вопросы. Я, например, вижу, что для того, чтобы осудить этого самого Пичугина, следствие вообще не рассматривало никаких других версий этих убийств, хотя их там было множество.

Я уверен, что когда в России восстановятся законы, дело Пичугина будет пересматриваться.

 

О подвиге

Ходорковский – герой? Одна из присутствующих на встрече назвала заключение Ходорковского подвигом, другая удивилась, а какой, собственно, подвиг совершил Михаил Ходорковский?

Борис Акунин: Я, действительно, считаю его героем, потому что от человека требуется невероятное мужество, невероятное чувство собственного достоинства, чтобы в очень тяжелых условиях, в одиночку, столько лет противостоять этой машине. По сравнению с условиями, в которых содержится Ходорковский, условия, в которых содержался Дрейфус на Дьяволовом острове, не идут ни в какое сравнение.

Представьте себе, что вы находитесь в камере, и за вами круглосуточно, каждую секунду, ведется видеонаблюдение. Чем бы вы ни занимались. Всегда.

Представьте, что когда приближается срок положенного по закону рассмотрения дела об досрочном освобождении (это обычная процедура), администрация тюрьмы устраивает вам одну за другой три провокации, чтобы вы лишились этого права.

Представьте себе, что вы спите в своей камере, а какой-то уголовник, явно подговоренный, пытается бритвой отрезать вам нос.

Я мало могу себе представить людей, которые способны выдержать такого рода прессинг. И держаться с таким достоинством. И не брызгать ненавистью.
Вот поэтому я и считаю его героем.

 

Встреча традиционно завершилась автограф-сессией. Правда, вот книг на всех не хватило. Слишком много было желающих. Не рассчитали.
 

Встреча Бориса Акунина с читателями в парижском книжном магазине "Глоб"

РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI

Скачайте приложение RFI и следите за международными новостями

Страница не найдена

Запрошенный вами контент более не доступен или не существует.