Перейти к основному контенту

«Он был классиком ХХ века»: 90 лет со дня рождения композитора Эдисона Денисова

6 апреля исполнилось 90 лет со дня рождения Эдисона Денисова, советского и российского композитора, ставшего классиком ХХ века. Последние годы жизни Денисов жил и работал во Франции. В советские годы он входил в «хренниковскую семерку» — по имени главы Союза композиторов того времени, — которым было запрещено преподавать композицию. Одновременно музыку Эдисона Денисова исполняли крупнейшие солисты и оркестры мира. В студии RFI его дочь, дирижер хора и преподаватель Екатерина Денисова рассказывает об отце и композиторе.

Композитор Эдисон Денисов, 1980-е годы
Композитор Эдисон Денисов, 1980-е годы DR
Реклама

Страница с подкастом этого выпуска передачи для экспорта RSS и скачивания находится здесь.

RFI: Как отмечается юбилей вашего отца?

Екатерина Денисова: Мы планируем довольно большое количество концертов, конференций и лекций вокруг этого события. В этом большое участие принимала моя мама, и я старалась помочь чем могу, и папина вторая жена, и бывшие папины ученики, в том числе Владимир Тарнопольский, его коллега и последователь, руководитель ансамбля современной музыки — они сделали первый концерт, который с большим успехом прошел в Москве. В академии Гнесиных в рамках проекта современной музыки в начале апреля пройдет научная конференция с несколькими концертами с участием российских музыкантов. 14 апреля в Томске будет гала-концерт с участием внука композитора, Федора Рудина.

Вашего сына, соответственно? Он тоже музыкант?

Да, он тоже музыкант, скрипач. И там будут сочинения Денисова и его двух учеников: Дмитрия Смирнова и Владимира Тарнопольского. В июне будет несколько концертов. И в декабре концерт будет в Парижской филармонии. Мы прежде всего стараемся отметить юбилей концертами, чтобы звучала его музыка, но вокруг этих концертов будут конференции, разговоры, лекции. Я сама в Париже организовала концерт с лекцией в консерватории, где я работаю, будет концерт в русском центре.

Давайте вернемся в то время, когда ваш отец писал свою музыку. Для людей, которые тогда интересовались современной музыкой, Эдисон Денисов было знаковое имя, все следили за его творчеством. Расскажите как дочь — как он писал, где вы жили, в каких это было условиях. Я читала книгу вашей мамы, из нее, конечно, встает эпоха, и мне хотелось бы напомнить о ней тем нашим слушателям, которые ее застали, и рассказать о ней тем, кто тогда еще не родился.

Мои родители познакомились и поженились в 1950-х годах, они познакомились в консерватории. Я не очень помню начало этой жизни, и мама мне много, конечно, рассказывала, и папа тоже. Жизнь вначале была очень сложная, они жили в коммунальной квартире, сначала у бабушки, с двумя мамиными сестрами. Потом папе удалось получить одну комнату в коммунальной квартире, в которой он пытался писать музыку. Там родился мой брат, мама тут же готовила, и вся жизнь крутилась в одной комнате. Потом, когда родилась я, папа уже, видимо, понял, что дальше невозможно жить с двумя детьми в одной комнате. И ему удалось получить вторую комнату.

Мы переехали, когда мне еще не было года, то есть я абсолютно всего этого не помню, об этом мне рассказывали родители. Например, как папа пытался сочинять музыку без инструмента. Он вообще к фортепиано прикасался очень мало. Я это помню — иногда он проверял какие-то аккорды на рояле, но он писал все свои колоссальные партитуры из головы, по слуху. Мы довольно долгое время тоже жили в коммунальной квартире в двух комнатах, потом соседи у нас переехали, и эта квартира стала уже нашей. У папы появился свой кабинет, и там он уже имел инструмент. Даже я потом имела свой инструмент, когда начала учиться музыке, у нас было два рояля в квартире. Но сначала это все было очень, конечно, непросто. Папа работал в своем кабинете, время от времени выходил отдохнуть, немножечко проветриться. Он принимал очень большое участие в нашем воспитании, он обожал своих детей, возил нас в школу. Но за нашими музыкальными занятиями — мой брат начал заниматься музыкой поздно, а я училась в музыкальной школе, — он не очень следил. Этим занималась в основном мама.

Которая тоже музыкант?

Музыковед. И, кстати, он принимал очень большое участие в маминой профессии. Он ей очень много помогал, постоянно привозил ей партитуры, и она стала специалистом в современной музыке, в том числе, и европейской. Он привозил ей ноты из-за границы, которых совершенно не существовало в России.

Эдисон Денисов и Пьер Булез в москвоской квартире Денисовых, 1960-е годы
Эдисон Денисов и Пьер Булез в москвоской квартире Денисовых, 1960-е годы DR

Я помню, что к нам в дом приходили совершенно необыкновенные люди — но я поняла, только когда выросла, с какими людьми мы ужинали, с кем мы общались. Он всегда приводил своих студентов домой, потому что ему запрещали преподавать композицию очень долго, до 1992 года. Он начал работать в консерватории, мне кажется, уже в 1960-х годах и преподавал сначала на кафедре военного дирижирования, потом оркестровку, инструментовку, но на самом деле, все его студенты по инструментовке учились у него композиции, и он учил их дома. Я помню, как к нам приходили все эти будущие композиторы, исполняемые сейчас. Я продолжаю с ними общаться. Многие из них тоже живут за границей.

В наш дом приходили актеры, художники, известные музыканты. Папа очень много писал для Театра на Таганке, немножко меньше — для театра «Современник». Он очень много сотрудничал с Юрием Любимовым, и музыку к большинству спектаклей театра на Таганке писал он. В детстве я не понимала, кто есть кто. Может быть, когда-то я видела Шостаковича.

Шостакович очень ценил музыку Денисова.

Да он, собственно, решил его судьбу. Папа изначально учился в университете, на физико-математическом факультете, и был очень увлечен математикой. Он был талантливым человеком в этой области, и его профессор не хотел, чтобы он бросал эту специальность. Но он начал писать музыку, уже учась в университете, и послал свои первые сочинения Шостаковичу. Шостакович ответил ему письмом, в котором говорилось, что «ваши сочинения поразили меня, вы обладаете большим композиторским талантом». Как он сказал, «будет большой грех, если вы зароете ваш талант в землю». У них завязалась переписка, и это фактически решило папину судьбу. Папа родился в Томске, в Сибири, он приехал в Москву, поступил сначала в училище, а потом — в консерваторию и стал композитором, в общем, благодаря Шостаковичу.

Эдисон Денисов с Дмитрием Шостаковичем. Московская консерватория. 1953 г.
Эдисон Денисов с Дмитрием Шостаковичем. Московская консерватория. 1953 г. DR

Как получилось, что ваш отец так хорошо говорил по-французски?

Папа был безумно увлечен французским языком, французской литературой, он отдал нас с братом во французскую спецшколу. Мама мне рассказывала, что папа сам учил французский язык, сначала по самоучителю, потом покупал книжки. Учил в трамвае, когда у него было время. Мама мне даже говорила, что у него не было «Маленького принца» Сент-Экзюпери на русском языке, и папа сам сделал перевод и перерисовал рисунки. Уже позже, когда он хорошо говорил на французском языке, у нас в гостях часто бывали французы, постепенно завязалась связь с Францией.

Его связывала дружба с Пьером Булезом. Как они познакомились?

Они познакомились 1960-е годы и переписывались. Вначале Булез сам узнал о Денисове. Первое сочинение, по-моему, которое он услышал, было «Солнце инков», его исполняли в Париже. Затем Булез приехал в Москву — мне кажется, со своим ансамблем Ensemble intercontemporain, который существует до сих пор. Они начали общаться, он несколько раз приглашал отца в Париж на исполнение его сочиненийа также в IRCAM — Исследовательский институт в области акустики и музыки, который основал сам Булез. Институт прикреплен к Центру имени Жоржа Помпиду, и папа там работал какое-то время, приезжал и писал там сочинения. Дружба продолжалась долгие годы.

Потом папа познакомился и с Оливье Мессианом, и с Анри Дютийё — с самыми крупными французскими композиторами. Мессиан приходил на исполнение папиной оперы в Париже. Кстати, насчет французского языка и связи с Францией, — папа сам делал либретто своих опер. Например, к опере «Пена дней» по Борису Виану, на ее представлении и присутствовал Мессиан. А также либретто по пьесе Пабло Пикассо «Четыре девушки». Это непростая работа — из романа сделать либретто.

Он очень любил Францию, французскую культуру, французскую литературу. У нас было безумное количество французских книг, и эти полочки французских книг все время вырастали. Меня он тоже приучил читать на французском языке, постоянно привозил мне пластинки, тогда еще черные виниловые диски, и для нас французский язык дома был почти вторым родным языком.

Эдисон Денисов и Анри Дютийе. Париж, 1989 г.
Эдисон Денисов и Анри Дютийе. Париж, 1989 г. DR

То есть, с одной стороны, его все-таки выпускали за границу. С другой стороны, как вы говорите, ему не давали преподавать композицию.

Ему часто блокировали многие вещи. По-моему, насколько я помню, выгоняли из консерватории, ставили палки в колеса насчет исполнений. При этом я помню, как ходила на исполнения папиных сочинений и в большой зал Консерватории, и Театр на Таганке тоже продолжал ставить спектакли. Но все это было через сопротивление. Спектакли Юрия Петровича Любимова тоже запрещали, снимали, а он все равно шел напролом. Папа был тоже такой. Ему запрещали, снимали какие-то концерты — он все равно шел напролом, говорил, что он думает. Какое-то было, по-моему, даже письмо, что такого композитора у нас нет, что-то в таком духе.

Но в 1980-е годы папа уже много ездил за границу, начались его исполнения, его известность. Его стали приглашать крупные оркестры, крупные исполнители и за границей, и, естественно, в России. Даниель Баренбойм его приглашал. Геннадий Рождественский очень много его исполнял, Михаил Юровский, Юрий Башмет, Гидон Кремер, который тогда уже не жил в России, Наталья Гутман. Его исполняли самые крупные солисты, ему либо заказывали сочинения солисты-исполнители, либо его играли самые крупные дирижеры мира. Он стал действительно очень известным композитором. В 1990-е годы он был уже мировой известностью.

Я читала, что своим самым важным произведением он считал оперу «Пена дней».

Наверное. Он очень любил свою оперу, потому что он очень долго готовился — долгие годы, может быть, даже десятилетия — написать эту оперу. Он носил в себе эту идею, она у него не сразу воплотилась, и не сразу опера была поставлена. Когда она была поставлена в Париже, это было необыкновенным событием для всей нашей семьи. И потом уже ее поставили и в Перми, и несколько раз в Германии.

И он сам за несколько лет до смерти тоже оказался в Париже по трагическим обстоятельствам.

Да. Случилась авария. Он отдыхал в пригороде со своей новой семьей — со своей женой Катей и двумя маленькими девочками, и ехал в Москву, чтобы лететь на исполнение своего сочинения в Японии. Машина, которая шла навстречу, обгоняла по встречной полосе, попыталась уйти в сторону и врезалась именно в водительскую дверь. Я помню, как мама мне позвонила — я была в Москве, это было накануне моего дня рождения, в июле — и сказала мне об этом. Я тут же поехала на место происшествия. Его отвезли в местную больницу — жуткую, пригородную, советскую, раздолбанную больницу, в которой вообще ничего не было. Положили в палату с человеком, который курил, а у отца ребрами были прорваны легкие — мы тогда еще об этом не знали. Я тогда с ним просидела всю ночь. Удивительно, что человек был в коме потом два месяца, но вдруг он на меня посмотрел и сказал: «Катька, я тебя поздравляю с днем рождения». У него где-то в сознании проснулось, что у меня день рождения, и он меня увидел в этот момент. И выключился, по-моему, на два месяца.

Потом мы вместе с моим братом и с Катей, второй женой, пытались что-то сделать, чтобы вернуть его к жизни, потому что поняли, что здесь он умрет просто через два дня. Мы с братом искали ему кровь для переливания, потому что он терял огромное количество крови, и мы просто его поддерживали. У него безумно сильный и характер, и, видимо, здоровье просто необыкновенное, потому что любой другой человек просто бы умер давно.

Дня через два, нам удалось найти место в реанимации в больнице в Москве, куда его можно было перевезти. Но они сказали, что если его перевозить, он может умереть в дороге. И мне пришлось взять на себя ответственность, подписать какое-то письмо, что если он умрет в дороге, это будет моя вина. Я подписала. Мне было безумно страшно, я была совсем девочкой. Но мы его перевезли, и там, конечно, уже были какие-то средства, хоть на больницу было похоже.

Его вторая жена Катя тогда начала быстро связываться с Парижем и пытаться найти возможность переправить его туда. Я помню эту переправку — это было как в кино. Очень помогал его друг, Жан-Пьер Армаго, пианист. За папой прислали вертолет. Прилетели какие-то волшебники, замотали его всего, как куколку, подключили какие-то датчики, провода, поставили ему дыхательный аппарат, вынесли его — он же был совершенно без сознания, — и вертолет улетел. Мы только думали — дай бог, чтобы долетел. Мы его еще и окрестили в тот момент, пока он был в реанимации.

Для него это было важно?

Очень. Я потом у него спросила — потому что это было без его согласия, он был некрещенным, но верующим человеком. Но он был верующим не таким, который ходит в церковь и отбивает поклоны, он верил в глубине души. Это слышно в его музыке, особенно в его последних сочинениях, которые он писал, мне кажется, даже после аварии.

Эдисон Денисов в больнице в Париже с композитором Лучиано Берио и дочерью Катей. Октябрь 1994 г.
Эдисон Денисов в больнице в Париже с композитором Лучиано Берио и дочерью Катей. Октябрь 1994 г. DR

Вы имеете в виду «Лазаря»?

Да. Он также написал «Реквием», хотя гораздо раньше. Но он никогда не любил внешнюю сторону всего этого и никогда не прививал ничего нам. В тот момент его ученица — к сожалению, сейчас покойная, она умерла очень рано — Лера Ценова, она была верующая и спросила моего разрешения. И я сказала: «Давай». Мы сделали это с ней вместе и дали ему имя, которое мать его всегда хотела ему дать, Игорь. Его отец назвал Эдисоном, потому что он был ученый и назвал его тайком от матери. Бабушка всегда очень расстраивалась, очень долго плакала, когда узнала об этом. И когда папа пришел в себя -я к нему приезжала в Париж — и я ему сказала о крещении. Что, во-первых, извини, что без твоего согласия, а, во-вторых, я твоя крестная мама. Он был ужасно доволен, сказал, что все правильно сделали.

Он выжил и с тех пор жил во Франции.

Ему приходилось быть во Франции, потому что он все время должен был быть под наблюдением врачей. Он улетал потом на какие-то свои исполнения, ездил в Москву. Он очень любил Москву, он никогда не хотел окончательно жить во Франции.

Вы говорили о том, что ему не разрешали преподавать. И одновременно у него были ученики, которые приходили к нему домой. Можно сказать, что сложилась школа Денисова?

Мне кажется, что да. Официально этой школы никогда не существовало, но, пожалуй, он единственный композитор, у которого действительно много учеников, неофициальных. Официальных учеников, которые учились у него в консерватории, у него только два — Антон Сафронов и Ольга Раева. Они поступили к нему по композиции, самые молодые его ученики. Я могу вам назвать имена — Дмитрий Смирнов, Елена Фирсова, Владимир Тарнопольский, Юрий Каспаров, Александра Филоненко, Вадим Карасиков — получается уже восемь человек его учеников, последователей. И они все считают себя его учениками.

Среди его друзей, коллег и соратников — Александр Вустин и Фарадж Караев, композиторы более старшего поколения. Я помню, что они очень часто бывали у нас дома, очень много с ним советовались. Они не могли уже у него учиться, они были старше, но они постоянно общались с папой, и у них был как бы свой клуб, неофициальный. Потом у них был свой ансамбль современной музыки.

А с вами он говорил о музыке?

Со мной — мало. Когда мы ходили на концерты, он, может быть, немножко мне что-то объяснял. Но в моих музыкальных занятиях никак не участвовал, разве что ходил меня слушать, когда я где-то выступала. Но когда, например, он нас в выходные вывозил на машине погулять, папа исчезал. Он шел впереди нас, а мы шли сзади — с мамой и с друзьями. Уже потом я ему говорила: «Почему ты все время нас бросаешь?». А он говорит: «Я иду и думаю о музыке». То есть он, может быть, в этот момент готовил свое сочинение в голове.

Теперь, когда у меня вырос сын, музыкант, мне безумно жалко, что им не удалось пообщаться. Когда папа умер, Федору было четыре года, я еще не знала, что он станет профессиональным музыкантом.

Эдисон Денисов с внуком Федором, 1992 г.
Эдисон Денисов с внуком Федором, 1992 г. DR

Он, собственно, единственный из внуков, кто стал музыкантом?

Да-да. Он сейчас очень много играет, и на Дягилевском фестивале Курентзиса будет тоже играть целый концерт, посвященный Денисову. И мне было очень жалко, что ему не удалось с ним пообщаться, потому что, мне кажется, папа ему бы очень много дал.

Ваш отец не из музыкальной семьи?

Дедушка был ученым, радиофизиком, а бабушка — врачом-рентгенологом. Они очень любили музыку, дедушка играл на фортепиано, бабушка очень много об этом рассказывала, она пела. И они пытались сделать так, чтобы папа занимался музыкой, но он наотрез отказывался и говорил, что только девчонки занимаются музыкой. Потом, позже, я думаю, уже подростком, он заинтересовался музыкой. Он услышал, как кто-то играл на мандолине в общежитии, и стал заниматься на мандолине, потом на кларнете, гитаре, потом на фортепиано — видимо, ему все легко давалось. Потом он даже поступил в училище на фортепианное отделение.

Он неплохо играл на фортепиано, но никогда не был пианистом. Он поздно начал учиться, у него не было никакой техники. Он мог легко читать любую партитуру на фортепиано, но у него это звучало достаточно грубо. Даже я это помню, он немножко барабанил по роялю, но играл с удовольствием. Мне кажется, что мои родители много читали с листа в четыре руки. Он любил открывать ноты, играть для себя, на каникулах.

Сегодня исполняется 90 лет со дня рождения вашего отца. Его нет в живых. В чем, на ваш взгляд, состоит его вклад в историю мировой музыки?

В 1980–1990е-е годы его музыка много исполнялась, и эта волна интереса была естественной при жизни композитора. Сегодня мне бы очень хотелось, чтобы теперь новое, молодое поколение подняло новую волну интереса. Я это говорю не как дочь. Я в принципе считаю, что Денисов стал классиком. Мы живем в XXI веке, а он — композитор второй половины XX века. Его можно считать композитором-классиком 20-го века, последователем Прокофьева, Шостаковича. И мне бы очень хотелось, чтобы его исполняли.

В передаче RFI звучат произведения Эдисона Денисова:

Музыка из фильма Виктора Георгиева «Идеальный муж». 1980.
Три пьесы для фортепиано в четыре руки. 1968.
Реквием для сопрано, тенора, хора и оркестра на стихи Франциско Танцера и литургические тексты. 1980.

Год музыки Эдисона Денисова:

21 февраля: Московская Консеватория Рахманиновский зал, 19.00 первый концерт. Ансамбль солистов Студия новой музыки, дирижер – заслуженный артист России Игорь Дронов, вступительное слово художественный руководитель ансамбля Владимир Тарнопольский.
12 марта: Малый зал Академии Гнесиных в рамках проекта Gnesin Contemporary Music.
29 марта: Рахманиновский зал, Денисова в исполнении Федора Рудина
(скрипка), Александра Рудина (виолончель) и Ивана Рудина (фортепиано).
2 и 4 апреля: Союз композиторов России, научная конференция,
концерт и творческая лаборатория для молодых музыкантов. Модератор Галина Владимировна Григорьева, доктор искусствоведения, профессор
Московской государственной консерватории, первая жена композитора, автор книги «30 лет с Эдисоном Денисовым»
6 апреля: концерт памяти Эдисона Денисова в Швейцарии
13 апреля: Овальный зал музея им. Н.Г. Рубинштейна. Студенческое
научно-творческое общество МГК имени П И Чайковского.
14 апреля: Томская филармония: концертТомского академического симфонического оркестр под управлением Михаила Грановского с участием семьи композитора: внук Федор Рудин (скрипка, альт, Россия-Франция) и вдова – музыковед Екатерина Купровская-Денисова (Франция).
6 мая: Концертхаус в Берлине. Денисов и ученики.
28 мая: Международный Дягилевский Фестиваль Теодора Курентзиса, Пермь.
Концерт к юбилею композитора Эдисона Денисова. Исполнители: Федор Рудин (скрипка), Михаил Мордвинов (фортепиано), солисты оркестра MusicAeterna.
5 июня:  Московская филармония,  концерт в рамках абонемента «Истории с оркестром». ГАСО им. Светланова под управлением Владимира Юровского.
12 июня: концерт в консерватории 19 округа Парижа, организованный дочерью композитора.
20 июня: концерт в Русском Центре в Париже
15 декабря: Парижская Филармония. Концерт камерной музыки, ансамбль
Intercomtemporain.
14 марта 2020: Париж, Городок музыки, Ля Вилетт.

РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI

Скачайте приложение RFI и следите за международными новостями

Поделиться :
Страница не найдена

Запрошенный вами контент более не доступен или не существует.