Перейти к основному контенту

Паскаль Вагонь: Мое пребывание в Молдове порой было даже болезненным

Посол Франции в Молдове Паскаль Вагонь завершил свой трехлетний мандат в должности главы французской дипломатической миссии. В эксклюзивном интервью RFI дипломат рассказал, что считает бедность Молдовы скандальной, а главной ее причиной назвал геополитику.

Паскаль Вагонь. Фото с сайта посольства Франции в Молдове.
Паскаль Вагонь. Фото с сайта посольства Франции в Молдове. moldavie.fr
Реклама

08:04

Паскаль Вагонь: Мое пребывание в Молдове порой было даже болезненным

Мария Левченко

Завершая трехлетнее пребывание в Кишеневе, дипломат признался, что не знает, какое будущее ждет Молдову через 30 лет, и объяснил, почему другие страны иногда оказывают Молдове больше прямой финансовой поддержки, чем Франция. В числе своих главных достижений Паскаль Вагонь назвал развитие франкофонии и культурного обмена.

RFI: Прежде всего, спасибо вам, что согласились на это интервью и нашли для нас время перед отъездом.

Паскаль Вагонь: Это я должен сказать RFI спасибо за возможность дать интервью, потому что я очень люблю это радио, и я очень горд его присутствием здесь, в Молдове. Я вижу, как люди привязаны к нему, поэтому я рад перед своим отъездом встретиться с RFI.

Недавно вы сказали, что работу в Молдове выбрали вы. Почему именно эта страна?

Прежде всего, потому что я знал эту страну. Я был здесь не так давно, в 1998 году. Эта страна мне сразу понравилась. Я думаю, это связано с моим прошлым. Я всегда был заинтересован другой Европой, меня всегда поражало разделение этих двух Европ, искусственное разделение, потому что я всегда чувствовал себя дома как в одной части Европы, так и в другой.

Молдова оправдала ваши ожидания?

Я скажу, что мое пребывание в Молдове не было легким, иногда оно было даже болезненным. Да, Молдова оправдала мои ожидания в том, что касается людей. Мне очень грустно оставлять здесь многих друзей, потому что я нашел в них впечатляющие человеческие качества — их естественная вежливость, гостеприимство, много таланта, спонтанность. Иногда меня удивляло, что, несмотря на сложную жизнь, а Молдова остается очень бедной страной, я всегда чувствовал некую динамику. Молдаване не особо жалуются, они борются и сопротивляются.

Причиняет боль то, что в этой бедности есть скандальность. Скандальна любая бедность, но это страна европейского пространства, у нее есть так много потенциала, эта страна не заслуживает такую ситуацию. Тем более, что в некоторых областях вместо развития мы видим регресс. Поэтому, когда я думаю о Молдове, меня огорчает ее, в некоторой степени, необъяснимая экономическая ситуация, если судить по таланту людей и богатству природы. Это обезнадеживает.

Это действительно, как вы сказали, необъяснимо?

Я все же считаю, что этому есть некоторые объяснения. Большое преимущество Молдовы в том, что в ней пересекается влияние, но это и ее несчастье, потому что есть геополитическая ситуация и напряжение, которое еще осталось от холодной войны. Иногда кажется, что это привилегированное положение должно помочь экономическому и культурному развитию этой страны, но чаще всего, когда люди интересуются Молдовой, их интересует не то, что представляет собой страна, но роль, которую Молдова может сыграть в их политике и геополитике. Очень жаль, что это так.

И дело только в геополитике?

Для меня это главный фактор, потому что напряжение, которое существует между разными регионами, интересы, которые есть у разных стран в Молдове, в итоге мешают ее интеграции. Меня удивило то, что это первая страна, в которой я работаю, и о будущем которой я не могу ничего сказать, о ситуации, в которой она будет через 30 лет. Здесь есть часть населения, которая хотела бы присоединиться к Румынии, часть людей, которые хотят войти в состав ЕС, и другая часть, которая ратует за более сильные связи с Россией.

Что молдаване могут сделать, чтобы преодолеть эту ситуацию?

Возможно, стоит попытаться не попадать в эту ловушку, потому что в конце концов мы видим, что геополитическая ситуация и расслоение, которое она создает, иногда используются. Нас, дипломатов, иногда тоже берут в свидетели. Впрочем, мы могли надеяться, что избрание президента Додона немного изменит положение дел, потому что это сосуществование между президентом, который выступает за более тесные связи с Россией, и правительством, которое смотрит на ЕС. Все случилось наоборот. Нас все время тянут на чью-то сторону: вы видите — есть российская угроза, видите — есть коррупция. И это сложно, потому что мы остаемся далекими от настоящих проблем, которые касаются экономического и демократического развития страны.

Если говорить о вашей работе в Молдове, что из того, что вам удалось сделать, кажется вам наиболее значимым?

Это не было легко, потому что Франция помогает Молдове в основном через европейскую помощь. Это не та страна, которая много дает на уровне двухсторонней помощи. В моем распоряжение было меньше средств, чем у многих моих коллег, например, шведов, немцев и даже поляков и венгров.

То, что я хотел сделать, и мне это с определенным успехом удалось — я увидел здесь еще живую «Франкофонию», но вместе с тем несколько брошенных преподавателей французского языка. Я хотел перезапустить программу поддержки на двуязычных отделениях. Здесь мне очень помогло Университетское агентство Франкофонии (AUF).

Я сыграл роль в восстановлении институциональной «Франкофонии». В Молдове «Франкофония» — это Франция, Эйфелева башня и песни Джо Дассена. Но Организация Франкофонии, членом которой является Молдова, это несколько континентов, это сеть, по размерам превышающая Францию. Мне удалось убедить нового генсекретаря «Франкофонии» (OIF) Микаэль Жан посетить Молдову. Для молдаван это стало возможностью воспользоваться институциональной «Франкофонией». Они поняли, что в этой области можно быть более активными.

У нас было много культурных проектов. Например, кинематограф. Я этому рад, потому что мы создали что-то, что действительно теперь существует и будет работать. Я говорю о проекте «Возвращение к Молдова-фильм». У нас были проекты по защите архивов, культурного наследия, мы занимались урбанизмом, проводили семинары, у которых был большой успех.

Вы сказали очень интересную вещь в вашем распоряжении было гораздо меньше средств, чем у ваших европейских коллег-дипломатов. Чем это объясняется?

Это немного связано с тем, о чем мы уже говорили, — с геополитикой. Франция менее геополитизирована по сравнению с другими странами. И, кстати, я почувствовал, что Франция здесь любима всеми. В дни террористических атак к посольству приносили свечи и цветы — как русскоязычные, так и румыноязычные. Но иногда мне кажется, что щедрость других стран частично объясняется геополитическим отношением. Но это не значит, что я себя с этим поздравляю и не перестаю говорить своему министерству, что нужно делать больше. Потому что есть страны, которым мы оказываем помощь, но часто не видим особых результатов, тогда как здесь, давая, мы можем получить действительно интересный результат.

И последнее, это даже не вопрос, а просьба. Могли бы вы сказать несколько слов на русском языке — уезжая из Молдовы, что вы пожелаете ее жителям?

Я пожелаю только что-то очень важное, мне хочется, чтобы молдаване жили в мире и благополучии в своей стране. Для меня очень грустно видеть, что много людей уезжают и в Европу, и в Россию. Я знаю, что все они очень любят свою страну. Когда я узнаю, надеюсь, это будет скоро, что молдаване будут возвращаться в Молдову, я буду очень рад. Вот, что я желаю.

РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI

Скачайте приложение RFI и следите за международными новостями

Поделиться :
Страница не найдена

Запрошенный вами контент более не доступен или не существует.